Я в ступоре наблюдал как- мне показалось медленно, но на самом деле достаточно, чтобы обогнать движение любого живого существа- искра летит навстречу парню, момент столкновения, отмеченный лишь небольшим торможением тела, а после ужаснулся, увидев, как яркий предмет продолжает движение, но уже из спины, проделав в теле тут же рухнувшего почерневшего человека немаленькую дыру.
Не описать ужас и страх, который меня при этой картине охватил, и- как тут же понял по стонам и плачу окружающих- не только меня. Впрочем, недолго: один из чужаков щёлкнув своей плёткой с нехорошим таким намёком, что-то крикнул- и все тут же заткнулись. Я было оглянулся на товарищей по несчастью, надеясь на какую-нибудь обнадёживающую реакцию, но увидел там лишь страх и покорность.
Тем временем, схвативший девчонку, дотащил её до своих подельников и бросил оземь. Она более не сопротивлялась, лишь безутешно рыдая, даже когда ей принялись связывать руки и ноги. Её ловко подняли и закинули на круп лошади, сноровисто закрепив под брюхом. И по их уверенным движениям, понял- не первый раз, и, скорее всего, не последний...если не остановить. Я снова посмотрел на собиравшихся уезжать чужаков, перевёл взгляд на заплаканные глаза Гереке, и понял- придётся останавливать...
Ещё несколько дней после случившегося в деревне не было слышно смеха, все горевали: некоторые- от незаживающих побоев, другие- от потери сына, брата, внука, короче, родного человека (что интересно: потерю дочери они практически сразу забыли), и все вместе- от мысли, что зимой придётся подтянуть пояса, переходя на подножный корм. И лишь я, после похорон так и оставшегося для меня неизвестным парня (кстати, много нового узнал: например, что у нас есть своё кладбище, и оно от нашей деревни весьма не близко; что могилу рыть нужно не просто так, а в определенном направлении; обязателен ритуал очищения- два костра в могиле, и только после всего этого покойного можно ложить в откопанную яму, но опять же, не просто так- а на бок и в скрюченном положении; после обязательно нужно обложить предметами, какими он пользовался при жизни, возле головы- кувшин с едой, со спины- пара каменных топоров, в ногах- прочий инструмент,- обеспечив таким способом на все случаи его загробной жизни), и почтив его память, задумался о будущем.
Дело в том, что под влиянием, полагаю, произошедших страшных событий, вновь вернулись сны. Яркие, иногда кошмарные, после которых просыпался с криком от мягкой руки сестры, вытиравшей мне вспотевший лоб. Но бывали и такие, что едва протерев со сна глаза, спешил на улицу- чертить впечатлившее меня на земле, и потом долго медитировать на рисунок, мучительно вспоминая детали сна. Я боялся даже думать о том, чья именно память во мне просыпается таким образом (хотя по некоторым деталям было совершенно очевидно- точно не паренька, прожившего всю жизнь в лесу), но не использовать подобное во благо было бы дело абсолютно глупым.
Один сон особенно мне запомнился: человек с именем Макс (которого я, тем не менее, воспринимал не иначе, как самого себя) стоял в какой-то незнакомой компании странных- хотя бы по пятнистой одежде- людей, разглядывавших лежащую на пеньке непонятную конструкцию. Тут люди расступилось, и Макс взял её в руки, прижал к плечу, а потом, после нажатия небольшого крючка снизу, привёл предмет в резкое движение: прикреплённая сверху верёвка сорвалась и ударила лежащую в специальном углублении палочку- и последняя с огромной скоростью умчалась вперёд. На небольшой расстоянии в ряд стояли маленькие цилиндрические предметы, и один из них был этой палочкой сбит. Во сне Макс подошёл ближе и поднял сбитый предмет- он был прошит выпущенной палочкой насквозь!