Моментально навалилась не ощущаемая до того слабость, и мы повалились кто где стоял, морально и физически истощенные- отбились. Такое дело провернули... Но долго предаваться отдыху нам не дал Нисте, забегавший между расслабившимися было людьми, хлопая по плечам и поднимая на ноги. Кричал что-то весёлое про какую-то свинью, наверное, поднимая нам настроение и мотивируя на подъем. Ему ответили со смехом, но поднялись. И замерли, окидывая шокированно открывшуюся нашим взглядам панораму: раскиданные вдоль тропы обугленные трупы своих родственников и истекающих кровью, нередко ещё живых, врагов- для многих из присутствующих подобное было в диковинку. Я, хоть и знал, что увижу, тоже подошёл поближе. И точно: пока другие трепетали в замешательстве от нехороших картинок, подошедший охотник, подавая пример, тюкнул лезвием копья в шею одному, второму...
Кто-то скажет зверство, и такое мнение имеет право на жизнь. Но если подумать, то самое настоящее милосердие: ни тюрем для содержания пленных, ни больниц- для их лечения- здесь нет. Да и не будет никто такой фигнёй, как лечение врага, заниматься. Потому выбор у полу живого соперника, только один- смерть. И тут играет роль в каком виде она придёт: мгновенно, или в растянутом- в муках- виде...
В подобном мероприятии, через которое, как я понял, старшие решили прогнать молодняк, уже участвовал, и очень хорошо запомнил все неприятные ощущения его сопровождающие, а потому попросту увильнул от такой чести. И не только я, хотя некоторые и поддержали Микора в этом начинании, но большинство либо пошло в отказ, демонстрируя трясущиеся руки, либо обнималось в это время с деревьями, облегчая свой желудок.
Над полем боя, сразу за короткими вскриками добиваемых наступила тишина, которую так и тянет назвать мёртвой. Но нет, были и живые, которые, действительно, если бы их не подталкивали Нисте с Микором, мало чем от своих менее удачливых "соседей" отличались- такая апатия навалилась. Но постепенно расшевелились, и началось: мёртвых прибрать (чужаков сжечь, а своих с собой: нам ведь не нужно в непосредственной близости от деревни такое место, способное сконцентрировать огромное количество хищных зверей- которые сначала трупы объедят, а потом- и за живых возьмутся), трофеи собрать. Вот на теме трофеев все и оживились, даже чересчур. Дело дошло до ругани и хватания за грудки. Я, пока дело не дошло до крайнего, поспешил найти в этом бедламе Нисте и предложил ему отложить раздел добычи. Хотя бы до деревни. С чем он, а после озвученного им предложения, и большинство, уставшее от сегодняшнего дня не менее нашего- тотчас согласилось.
Но не все было столь благостно: некоторые индивидуумы, движимые, надо полагать, жадностью ( и первобытные времена не стали для этого порока препятствием) и недоверием к своим соплеменникам, аппелируя к неким традициям предков, желали другого- немедленного дележа,- прямо на поле боя. Пришлось прочим их урезонивать, вплоть до применения мер физического воздействия. Ох, чувствую- намучаюсь я ещё с этими традициями... Однако, вроде как и с этой "бедой" управились. По итогу: воевали едва ли с четверть часа, а проваландались почти до самого вечера. Могли и дальше, но заморосил противный осенний дождик- и поторопил на выход.
Встреча была радостной. Женщины, старики и дети, немедленно после нашего ухода, укрывшиеся в лесу в приготовленном загодя месте в ожидании появления выживших мужчин (или не появления- тогда сами, всё сами...), а нынче извещеные быстроногими гонцами о нашей победе- уже вернулись. И теперь радостными криками встречали победителей: отцов, братьев, мужей... Но в некоторых домах деревни в это время царило другое настроение- печаль, и по щекам текли слёзы,- не все вернулись с поля боя. Однако, выражали эту печаль немногие, и подальше от людей, потому что большинству в этот момент было не до горестей- они ликовали. Празднуя, будто снова весна наступила. И может быть были не столь и не правы, ведь род получил сегодня право на, может быть и короткую, но жизнь.