Мы переоделись из давно требующего замены тряпья в парадное, единственным отличием которого было отсутствие дыр, умылись, закрепили при помощи шнурков волосы, и, затесавшись в празднично возбуждённую толпу, двинулись вместе с ней вслед за Нисте- про которого я понял так, что человек сей играет в деревне весьма значительную роль- несущего в руках недавно срезанный сноп. Не простой- весь обвязанный лентами, переплетённый косичками, и явно, в представлении местных, что-то, или кого-то, изображавший.
По дороге вышедшие вперёд женщины запели песни- речитативом, кружась под собственную мелодию. Притащили самоделку на сжатое поле, установили посередине и давай хороводить вокруг. Вскоре к ним присоединились и мужики, успевшие, как я заметил, приложиться к обычным здесь шарообразным кувшинам. После чего, развеселились и запели- каждый наособицу, но зато весьма громко. И, в процессе, видимо когда пересыхало в горле, продолжали прикладываться. А с ними и многие из женщин. И вскоре так наприкладывались, что и песни совсем разладились и танцоры стали путаться в ногах, нередко падая и увлекая за собой прочих, отчего сами же смеялись до колик в животе.
Странно это выглядело, вначале даже смешно, но после стало скучно и захотелось уйти. Однако, мысль- не обидятся ли окружающие такому с моей стороны демаршу- заставила остаться. Потому дотерпел до конца, а после- как и многие другие- ещё и волок на себе не рассчитавшего силы деда почти до самого дома. Немного не дошли, но на то были причины, вставшие прямо у нас на дороге- и было их целых пять. Которых увидев, все разом протрезвели...
Глава 3
Преградой, вставшей на нашем пути, стали всадники на невысоких лошадках, выстроившиеся в ряд поперёк и без того узкой дорожки и демонстративно, по хозяйски, разглядывавшие нас. Для меня подобное было внове, оттого я пребывал в любопытстве и недоумении , но дальнейшее меня и вовсе повергло в шок: совершенно внезапно- для меня так точно- мои односельчане, все, как один, стали опускаться на землю- и вскоре на ногах остался лишь я один. Отчего почувствовал себя весьма неуютно, понимая, что в этой ситуации необходимо принять решение: быть как все, встав на колени- что по какой-то причине мне очень сильно не нравилось, либо выделиться, пойдя на поводу у своего подсознательного...
Впрочем, подумать об этом мне не дали, буквально сразу заторопив- это Гереке, добрая душа, потянула меня за рукав вниз, умоляя со слезами на глазах:
- Кайр, Кайр...
Что-то внутри меня было против подобного, и потому я мгновения промедлил, решая дилемму. Но видя в заплаканных, отражающих смертную тоску, глазах Гереке намёк на нечто совсем скверное, если не сказать- страшное, понял- это же неспроста- и сделал, как она просила...
Пришельцы были абсолютно чужеродны нашему деревенскому миру: своим внешним видом, одеждой, поведением. Особенно выделялись на фоне наших светлых волос и миндалевидных глаз их узкоглазые тёмные лица- создавая контраст, который вкупе с их погаными повадками хозяев жизни, превращался в ярко отрицательный. Стоит, наверное, ещё отметить про преобладающую среди них меховую одежду в противоположность нашей домотканной, про их высокие кожаные сапоги с мехом внутрь на фоне наших обмоток, манеру передвигаться исключительно верхом, отчего их гордый и презрительный взгляд всегда был сверху- демонстрируя нам их высокомерие и надменность. Всего вышеперечисленного мне хватило, чтобы определить этих людишек, как абсолютно чуждых нашему миру, но вот насколько- для такого потребовались некоторые события, не только подтвердившие мои умозаключения, но, кроме того, приведшие меня к мысли, что они есть угроза самому нашему существованию.
И чтобы претворить подобную угрозу в жизнь у них, на мой взгляд, было всё необходимое: рассматривая находящегося чуть впереди чужака, заметил у того топор на широком поясе- смутившем меня каким-то странным, невиданным до того, лезвием жёлтого цвета. Скользнул глазами на примотанную к лошади гладкую палку, длиной чуть выше человеческого роста, остановившись на её хищном наконечнике из того же материала...
Впрочем, тут мои размышления прервали самым неприятным образом- пинком в грудь. Упав на спину, тут же свернулся калачиком- по причине того, что ничего ещё не закончилось,- меня начали бить чем-то очень болючим. "Плетью"- полезло непрошенное и в неподходящее время (но что поделаешь- в последнее время это постоянно происходит), но тут же исчезло под следующем обжигающим ударом. Сколько это продолжалось- я не знаю, но достаточно, чтобы получить удар по психике, только...если процедура эта именно к этому и сводилась, то здесь изгалявшийся надо мной сильно ошибся. Потому что вместе с болью меня переполнила яркая и незамутненая ненависть.