От дальнейшего продвижения в сторону Ливерпуля - желанного района действия - пришлось отказаться по следующим причинам… Прохождение проливом Св. Георга для дальнейшего следования к Ливерпулю потребовало бы такого расхода топлива, что возвращение вокруг южного побережья Ирландии стало бы невозможным. Я намерен возвращаться, как только будет израсходовано 2/5 топлива. Я намерен также избежать следования Северным проливом (с другой стороны Ирландского моря. - Прим. авт.) в связи с наличием там патрульной службы, с которой U-20 повстречалась в прошлый поход. В моем распоряжении осталось три торпеды, из которых я надеюсь сохранить хотя бы две на обратный переход.
В связи с изложенным мною решено остаться, пока не будет израсходовано 2/5 топлива, и атаковать пароходы южнее входа в Бристольский залив… Шансы для атаки здесь лучше, а оборонительные средства противника менее эффективны, чем в Ирландском море у Ливерпуля…
К полудню «Лузитания» прошла за сутки 484 мили, делая в среднем чуть больше 20 уз.
Тернер не испытывал удовлетворения. С самого начала его беспокоило то, что «Лузитания» оказалась как бы стреноженной. Сейчас он ощущал неотвязное и необъяснимое беспокойство. Он отослал Арчи Брай-са вниз, в хорошо.знакомый старшему механику мир жары и пара, металла и смазки, несмолкающего шума и голых по пояс людей. У нестерпимо горячих топок трудились кочегары. В пылающих зевах топок ревело пламя.
По команде Арчи Брайса механики начали поворачивать маховики маневровых клапанов, регулирующих подачу пара. Стрелки тахометров четырех гребных валов, показывающие количество их оборотов в минуту, передвинулись вправо и задрожали, перейдя цифру 180. Здесь они немного задержались, как бы намереваясь продолжать свое движение, но, подобно запыхавшемуся бегуну, не смогли преодолеть оставшуюся часть дистанции.
Давление пара в 19 работающих котлах дошло до 195 фунтов на квадратный дюйм [42]. Была бы «Лузитания» военным кораблем без гражданских пассажиров на борту, механики могли бы «врубить на всю железку», закрепив наглухо предохранительные клапаны на котлах, положившись на то, что они не взорвутся.
Брайс прикинул, что если погода будет спокойной и поможет ответвление Гольфстрима, идущее вдоль ирландского побережья, то средняя скорость судна за ночь может составить 21 уз, но ни одной десятой узла сверх этого. Он поднялся наверх, чтобы доложить Тернеру о том, что «Лузитания» развила максимально возможный ход, при существующем расходе и давлении пара, не подвергаясь при этом риску.
Капитан Тернер не мог приказать ему произвести манипуляцию с предохранительными клапанами.
В тот же день вечером на судне состоялось последнее за рейс общественное мероприятие - концерт. На следующий день перед прибытием в Ливерпуль каждому предстояло упаковывать свои вещи. Перед концертом многие устроили у себя приемы, в том числе и Фроман. Среди гостей, наполнивших его каюту, были актриса Рита Джоливе, Чарльз Клейн, Джустус Форман, Элберт и Алиса Хабберд, Вандербилт и сам капитан Тернер. Среди приглашенных был также судовой парикмахер Лотт Гэдд, что еще раз свидетельствовало о демократизме Фромана, которое произвело должное впечатление на гостей.
В другой, находившейся неподалеку, каюте, супружеская пара Плэмандонов из Чикаго более спокойным образом отмечала шампанским 36-ю годовщину своей свадьбы. В своей записной книжке Чарльз Плэмандон сделал пометку: «Четверг, 6 мая, «Лузитания», 488 миль. Приятная погода, весь день солнце. Вечерний концерт для семей моряков».
Компания, собравшаяся у Фромана после обеда, оставалась у него до вечера, но капитан Тернер был вызван наверх. Рассыльный вручил ему радиограмму, полученную от Британского Адмиралтейства в 7.50 пополудни. Она гласила:
Подводные лодки проявляют активность у южного побережья Ирландии.
Эта радиограмма вызвала у Тернера дополнительное беспокойство в связи с недостатком содержащейся в ней информации. Возможно, что часть ее была пропущена при передаче. Поднимаясь на мостик, он нацарапал на бланке текст, требующий разъяснения.
В 7.56 пополудни радиооператор Стюарт Хатчинсон отстукал азбукой Морзе запрос, который военно-морская радиостанция на мысе Лендс-Энд, находящаяся теперь всего в 375 милях к востоку, должна была тут же получить.
В течение нескольких минут Тернер получил ответ - это была радиограмма, абсолютно идентичная первой.
Капитан стоял в темноте на мостике, а «Лузитания» продолжала нестись вперед. Ветер, дувший в лицо, был мягким. Интуиция старого моряка подсказывала капитану, что земля уже недалеко, хотя это были еще не ее запахи. Он знал, что даже ночью цвет и состав океанской воды заметно меняется при постепенном подъеме морского дна,'' особенно с приближением к устью р. Мерси, с ее достаточно глубоководным каналом для судна с осадкой в 37,5 фута.