— Я оставляю вас в хороших руках, товарищ капитан, — заверил не то в шутку, не то всерьез майор Сакеларие. — Нас ждет машина. Поехали!
Через полчаса Лучиан уже сидел в кабинете начальника отделения милиции с большой чашкой в руках и жадными глотками пил кофе.
— Ну как, капитан? — поинтересовался майор. Веселое настроение, как видно, никогда его не покидало.
— Пойдет! — дружелюбно улыбнулся ему Лучиан.
— С чего начнем? Описать происшествие или сами ознакомитесь с досье? Курите?
— Нет, я бросил. Мне бы хотелось сначала посмотреть досье, а потом, если потребуется, я попрошу вас дать объяснения.
— Идет!
Они говорили друг с другом так, как будто были давно знакомы. Майор Попович снял печать с несгораемого шкафа и вынул оттуда досье.
— Вроде пока тонковато, — заметил майор, — зато все ясно и убедительно. Пожалуйста! — И он положил досье рядом с чашкой кофе. — Я устроюсь вон в том кресле и чуточку посплю… Когда понадоблюсь, будите безо всякого, не стесняйтесь…
Лучиан с чувством добродушного удовлетворения глядел, как тот устраивается в единственном имеющемся в кабинете кресле.
— Знаете, я какой? — похвалялся майор, — Истинный феномен природы! Закрою глаза — и тут же засыпаю.
В самом деле, «феномен», к удивлению Лучиана, тут же, на глазах, заснул. И сон его был глубоким.
Капитан открыл досье, и первыми ему на глаза попались показания, написанные рукой, не очень привыкшей к карандашу.
Я, нижеподписавшийся Гиня Драгомир, проживающий в селе Стежэриш, область Тимиш, член сельскохозяйственного производственного кооператива имени 30 декабря[14], заявляю следующее:
Сегодня, 9 июля 1964 года, выйдя на рассвете в поле, что около шоссе, ведущего от Тимишоары к пограничному посту Стамора-Моравица, увидел вдалеке на поле что-то подозрительное. («По всему чувствуется, писать помогал участковый!» — подумал Лучиан.) Когда я подошел, то увидел нейлоновый мешок, а в мешке мертвого мужчину, который лежал лицом вверх. И мешок, и мертвец были заморожены, как это делают с битой птицей, когда везут на продажу. (У Лучиана по спине пробежали мурашки. Он посмотрел на майора — тот спал глубоким сном с выражением детского спокойствия на лице. В первый момент Лучиану захотелось спросить, в самом ли деле труп был заморожен, но он отказался от этой мысли.) Я побежал в село и оповестил об этом участкового милиционера, товарища плутоньер-мажора Войню Марина, который вместе со мной прибыл на место происшествия.
Добавлю, труп я обнаружил, вероятно, часов в шесть утра. В чем и подписываюсь
Лучиан нетерпеливо принялся читать второй документ:
составлен сегодня, 9 июля 1964 года, плутоньер-мажором Войней Марином, участковым милиционером села Стежэриш, область Тимишоара, в присутствии товарища Гини Драгомира, члена сельскохозяйственного производственного кооператива имени 30 декабря.
Утром 9 июля 1964 года, в семь часов пятнадцать минут, товарищ Гиня Драгомир сказал мне, что на поле кооператива, граничащем на юге с национальным шоссе Тимишоара — Стамора-Моравица, будто бы лежит замороженный труп мужчины, помещенный в нейлоновый мешок.
Я в сопровождении вышеназванного Гини Драгомира немедленно отправился на место происшествия, где констатировал, что сведения Драгомира верны. На расстоянии примерно 30 метров от шоссе, с правой стороны, по направлению из Тимишоары, я нашел в нейлоновом мешке замороженный труп мужчины. Мешок был крепко завязан, на нем находилось металлическое кольцо. Я немедленно позвонил по телефону в область и доложил об увиденном.
У Лучиана не хватило терпения читать все документы, подшитые в строгой хронологической последовательности, и он перешел сразу к изучению фотографий, сделанных в процессе расследования.
Фото номер 1. Нейлоновый мешок на расстоянии, узок, на рост человека, словно специально для замены гроба.
Фото номер 2. Мешок вблизи. Из-за непрозрачности нейлона лицо трупа вырисовывается лишь в общих чертах.
Фото номер 3. Верхняя часть мешка. Отчетливо видно, что мешок перевязан специальной нейлоновой веревкой с кольцом.
Фото номер 4. Мешок развязан. Лицо трупа раскрыто.
Лучиан застыл. С фотографии на него устремил неподвижный, перепуганный взгляд Тибериу Пантази. Объектив фотоаппарата захватил ниже подбородка, и Лучиан заметил у воротника рубашки галстук-бабочку, который украшал старого «джентльмена» в тот вечер, когда они увиделись после более чем десятилетнего перерыва. «Прощайте, господин капитан!» — вспомнил Лучиан слова, которыми Пантази заканчивал адресованное ему письмо, и почувствовал, как участились удары его сердца, а по телу побежала горячая волна. «Что же с тобой произошло, старина? — обратился мысленно к Пантази капитан. — Что случилось после того, как мы расстались?» Следом нахлынула грусть, та самая грусть, которую почувствовал Лучиан, слушая исповедь старого, забытого своими шефами шпиона…