Он повернулся к Апаро.
— Что там с женой мэра?
Он знал, что похищенную женщину бесцеремонно спихнули наземь и бросили вместе с лошадьми посреди парка.
— Она еще не в себе, — отозвался Апаро, — хотя на самолюбии синяков больше, чем на заднице.
— Хорошо, что скоро выборы. Жаль было бы добрым синякам пропасть даром. — Рейли огляделся, пытаясь справиться с потрясением от того, что сотворили недавно на этом самом месте. — С дорожных постов по-прежнему ничего?
В радиусе десяти кварталов на всех дорогах, мостах и тоннелях, ведущих в Манхэттен, установили посты.
— Ничего. Те парни знали, что делают. Не стали задерживаться и ловить такси.
Рейли кивнул. Профессионалы. Хорошая организация.
Замечательно!
Как будто в наше время дилетанты не могут натворить дел. Всего-то и надо, что несколько уроков пилотирования или грузовичок с химическими удобрениями и суицидные наклонности в придачу, а во всем этом нынче недостатка не ощущается.
Он молча осматривал место преступления и чувствовал нараставший в душе бессильный гнев. Его не переставало удивлять, насколько наугад выбирают эти безумцы свои жертвы и как неизменно им удается застать всех врасплох. Правда, в этом преступлении чудится некая странность — что-то мешает сосредоточиться. Он поймал себя на том, что смотрит вокруг с некоторой рассеянностью. То, что произошло здесь, было слишком причудливо, ум не желал усваивать происшедшее, хотя вот уже несколько лет Рейли и его коллеги занимались разгадыванием мрачных и грозящих катастрофами сценариев. Ему казалось, будто он стоит в большом балагане, и какой-то фокусник норовит отвлечь его внимание от главного трюка посторонними эффектами. И с непривычной досадой на себя он в душе был благодарен ему за это.
Как особый агент, руководитель группы по борьбе с внутренним терроризмом, он, едва получив первое сообщение, заподозрил, что дело повесят на них. Нельзя сказать, что ему не нравилось решать головоломки, координируя работу десятков агентов и офицеров полиции, а заодно и аналитиков, экспертов, психологов, фотографов и множества других. Именно этим ему всегда хотелось заниматься.
Он всегда чувствовал, что на многое способен.
И может это доказать. И докажет.
Он впервые ясно осознал это во время учебы в Нотрдамской школе права. Рейли чувствовал, что многое в этом мире устроено не так, как надо, — мучительным доказательством тому была смерть отца, когда Рейли исполнилось всего десять, — и ему хотелось изменить мир к лучшему, если не для себя, то хотя бы для других. Это желание стало неотступным после того, как, работая над докладом о расовых преступлениях, он побывал на митинге белых расистов в Терре-Хоте. Тот случай глубоко поразил Рейли. Он почувствовал тогда, что увиденное им есть зло, и знал, что для того, чтобы сражаться с ним, должен научиться его распознавать.
Первая попытка оказалась не столь удачной, как он рассчитывал. В порыве юношеского идеализма он решил стать пилотом на авианосце, полагая, что поражать зло лучше всего из кабины серебристого истребителя. Ему повезло — оказалось, что флоту нужны именно такие добровольцы. Только, к сожалению, у командования были на него совершенно иные планы: боевых стрелков и так с избытком хватало, зато остро недоставало юристов. Вербовщики сделали все, что могли, склоняя его вступить в корпус военной адвокатуры, и Рейли какое-то время забавлялся этой идеей, но в конце концов отказался от нее и сосредоточился на том, чтобы получить офицерские погоны, сдав экзамен на звание в Индиане.
Случайная встреча в букинистической лавочке снова изменила его путь, на сей раз навсегда. Рейли разговорился с отставным агентом ФБР, который с восторгом поведал ему о Бюро и уговорил поступить туда — что он и сделал, едва сдав экзамен. Мать не слишком обрадовалась, услышав, что сын семь лет потратил на колледжи только для того, чтобы в конечном счете стать, как она выражалась, «натуральным копом», но Рейли уже знал, чего хочет. Он еще не отбыл стажерского года в чикагском отделении, где занимался сбором сведений об ограблениях и торговцах наркотиками, когда грянуло 26 февраля 1993 года и все переменилось. В тот день бомба, взорвавшаяся на стоянке Всемирного торгового центра, убила шесть человек и покалечила больше тысячи. По плану заговорщиков предполагалось опрокинуть одну башню на другую, выпустив одновременно облако цианида. Только недостаток средств помешал им осуществить этот замысел: у них попросту кончились деньги. Не хватило газовых баллонов для заряда, который оказался слишком слабым и был помещен не на той опоре: обрушенная колонна не повлияла на устойчивость здания.