— Прямо так? Потопили корабль? Ну, читай! Думаешь, я сплю? Я не сплю!
Вскоре отец закрыл глаза. Он лежал на спине, положив руку на сердце, и громко храпел.
Сорка посидела еще немного, посмотрела, крепко ли отец заснул, и тихо прошла в свою спальню. Она закрылась на замок, вынула шкатулку с украшениями, оставшимися ей от матери, померила тяжелую золотую цепочку и длинные бриллиантовые серьги, доходившие до плеч. Сорка искала, что бы надеть, чтобы казаться красивой при встрече с Владеком, и ей совсем не хотелось думать о том, что через две недели каникулы закончатся и он уедет обратно в Варшаву. Почти каждый день она меняла платья, доставала новые ленты, по-другому причесывала волосы. У Сорки оставалось еще несколько часов до встречи с Владеком, но она уже начала принаряжаться, перебрала много шелковых чулок и так увлеклась, что представила себя одной из героинь «Homo sapiens»[29], который Владек дал ей почитать. Теперь она готовится уехать вместе с Фальком и собирает вещи. В дверь стучат, она открывает. Жених, хромой художник, заходит в комнату. Он очень похож на Бореха, но хромает на одну ногу.
— Куда собираешься? — побледнев, спрашивает он.
— Я уезжаю.
— Одна? — спрашивает он снова, разбрасывая длинные шелковые чулки.
— Нет, я еду с Фальком.
— А, с Фальком, с моим другом? Я совсем забыл! Значит, ты едешь с Фальком и наденешь коричневые шелковые чулки, вот эти? Чулки, в которых ты была на нашей помолвке?
Сорка смотрит, как чулки расползаются под его пальцами и исчезают. Она вздрогнула и оглянулась. Никого в комнате не было. Устав, она присела. Ей хотелось, чтобы сейчас пришел Владек и постучал в окно, тогда она откроет и впустит его в комнату. Сорка закусила губу, зажмурила глаза и перестала фантазировать.
Она решила, что нужно помыться, чтобы не выглядеть деревенской девушкой, которая пришла на свидание со своим парнем. Сорка принялась делать себе разные прически. Это ей быстро надоело. Она бросилась на кровать, закрыла глаза и увидела себя с Владеком в Варшаве. Сорка представила его друга Мотека, о котором Владек ей так много рассказывал. Она не хотела об этом думать, но словно ножи, которые всегда возвращаются обратно к фокуснику, куда бы он их ни кинул, Соркины мысли вновь привели ее к Мотеку, который забирает ее у Владека, ходит за ней по пятам, плачет и угрожает свести счеты с жизнью. Вдруг приходят вести о самоубийстве Владека, и Сорке передают его последнее письмо.
Сорка почувствовала себя мерзко. Такие мысли не должны приходить ей в голову. Она открыла книгу, начала читать, но не смогла, почувствовав, как та же история снова начинает крутиться у нее в голове, отдалась на волю фантазии и так пролежала в спальне несколько часов.
Вечером Сорка очнулась, повесила обратно в шкаф все приготовленные платья, надела белый полосатый костюм с голубым воротником, достала нитку жемчуга, обернула ее вокруг шеи, схватила светлый шелковый зонт и вышла из дома.
Сорка направилась через лес. Лес был редким и тянулся до самого холма. Орешник переплелся, путая ветви и не пропуская свет. В лесу стемнело, и Сорка чувствовала себя словно в прохладном погребе. Дойдя до ольшаника, она встретила Бореха с маленьким топориком в руке, который используют для разметки леса. Сорка растерялась и остановилась.
— Куда ты идешь?
Ей не хотелось признаваться. Сорка открыла рот, и у нее вырвалось:
— Иду посмотреть, как сдирают кору с деревьев.
— Крестьяне уже давно разошлись по домам. — Борех странно, будто улыбаясь, взглянул на Сорку.
— В самом деле? — растерялась Сорка, понимая, что Борех обо всем догадался. — Тогда я пойду к Марьяне. Она же спит в бараке, да? Я обещала ей прийти.
— Что ты так нарядилась?
— Я нарядилась? — Сорка, притворно улыбаясь, оглядела свой наряд. — Я, кажется, всегда так хожу.
— Если хочешь, я тебя доведу, — сказал, Борех и робко взглянул на нее.
— Боишься, что потеряюсь?
— Нет, — буркнул Борех. — Но по ту сторону ольшаника сидит студент. Я вижу его там почти каждый день. Похоже, он кого-то ждет. Мне кажется, тебе не стоит идти одной, что скажешь?
Сорка почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Она отвернулась, прикусила губу и улыбнулась:
— Не бойся, меня никто не тронет.
Сорка пошла прочь, уверенная, что Борех смотрит ей вслед. Ей было неловко идти, будто его взгляд путался под ногами. Сорка услышала треск ломающихся веток и обернулась: Борех ушел домой. Ей стало тоскливо, прежняя радость исчезла. Она не ненавидела Бореха, а только жалела его.