– Твоя невеста уже спит? – насмешливо спросил мужчина.
– Да, я проводил ее наверх, – ответил Филипп. – Выдохлась, бедняжка. Похоже, что в танцах она не блещет. Надеюсь, поразит меня в других своих умениях после свадьбы.
– Не говори так, – с ухмылкой ответил мужчина. – Она просто красотка. Ты счастливчик!
– Да, она персик, – согласился Филипп. – Смазливая, хотя и простушка... Ты же знаешь, дядя Фабрис, что внешность далеко не всегда гарантирует удовольствие. А Аврора просто капризный и необузданный ребенок. Думаю, с Селаной ей все равно не сравниться. Но самое приятное, что я получил за нее огромную кучу денег и наконец-то смог выплатить свой долг Левальду.
Что? Я удивленно застыла за шторой. Почему он так говорит обо мне? Какая еще Селана? И что за долг? От обиды у меня защипало глаза, а мужчины тем временем присели на один из диванчиков возле камина и стали распивать вино. Дядя Филиппа налил себе полный бокал и стал рассматривать вино на свет.
– Красное, как кровь, – ухмыльнулся Фабрис. – Знакомые ассоциации… Я надеюсь, мы больше никогда не увидим этого Левальда. После того, что я узнал о нем, у меня мороз по коже от одного его вида!
– Надеюсь, не увидим, – кивнул Филипп. – Но меня больше беспокоит его специфичная диета. Не понимаю, как ему удается вращаться в высших кругах королевства и скрываться одновременно! Ведь даже король ничего не подозревает.
– Да, сделка получилась выгодной, как ни крути, – Фабрис налил себе уже второй бокал и залпом проглотил его. – Деньги, устраненный соперник, богатство и слава... Не боишься, что хозяин вернется и потребует все обратно?
– Нет. Левальд пообещал, что он ничего не будет помнить, – ответил Филипп, также наливая себе еще вина. – При обращении он использует какое-то особое зелье. Оно действует почти как яд, но в сочетании с вампирским ядом полностью стирает память.
Я уже давно стояла с отвалившейся челюстью, но следующие слова Филиппа буквально подкосили меня.
– Так что у меня есть новый тост, – сказал он, протягивая бокал в сторону дяди. – За бывшего графа Григориана Бенедетти, его обращение и за то, чтобы он больше никогда не вернулся в этот замок!
Прислонившись к шторе, я содрогалась от ужаса. Значит, граф жив, просто ничего не помнит? Мой настоящий жених, мой Григориан, мужчина с портрета! Что же с ним случилось? Но тут, похоже, я забылась и сделала неосторожный жест, и штора колыхнулась. Филипп сразу уставился на меня. Решив, что дальше прятаться бесполезно, я рывком отдернула штору и вышла прямо на них.
– Что вы сделали с моим женихом? – воскликнула я, дрожа от возмущения. – С моим настоящим женихом, Григорианом Далеанорским? Я все слышала, все!
Филипп поднялся с диванчика. Он был смущен и рассержен.
– Ты подслушивала, – проговорил он. – Любопытство не доведет тебя до добра, моя милая невеста!
Я увидела, как побледнел Фабрис.
– Она не должна никому рассказать, – жалобно воскликнул он. – Никому!
– Не беспокойся, дядя, – Филипп подошел ко мне и с силой схватил меня за руку. Я рванулась, но он удержал меня и крепко сдавил мое запястье, так что я даже застонала от боли. Филипп прижал меня к себе. Его лицо, обращенное ко мне, было искажено гневом.
– Хочешь все знать, значит? – процедил он, пристально глядя мне в глаза. – Что ж, ты узнаешь. А потом я проучу тебя за твое чрезмерное любопытство.
_____________
Дорогие читатели! Я подготовила для вас небольшую визуализацию героев романа. Приятного просмотра!
Аврора Де Лазари. Утро
Филипп Саллард
Каталина Магорианская
Аврора в день бала
Аврора и Филипп
На этом пока всё. Спасибо за просмотр!
Глава 3. Ночь ужаса. Начало
Филипп, крепко сжав мою левую руку, тащил меня за собой. Я слабо отбивалась, но кричать не решалась – я боялась, что если в замке поднимется переполох и меня оттащат от Филиппа, то я так никогда и не узнаю, что же случилось с настоящим графом и где он сейчас. Я просто не могла разрушить затеплившуюся, было, надежду увидеться с Григорианом. Фабрис шел за нами в нескольких шагах и постоянно оглядывался, проверяя, не заметил ли кто-нибудь нас. Но нам никто не встретился, а Филипп шел очень быстро. Я едва успевала за ним, спотыкаясь, когда наступала на подол своего длинного платья. Жених привел меня в свои покои, в уже знакомую мне по прошлому вечеру комнату, и закрыл дверь. Дядя его остался снаружи. Только тогда Филипп выпустил мою руку. Повернувшись, я смерила жениха гневным взглядом.