Но что это? Я поморщился и выплюнул трубку. Вкус был отвратительный. Неужели табак мог испортиться?
– Реньяр! – громко подвал я. И повторил раздраженно. – Реньяр!
Верный слуга сразу появился в комнате, словно материализовался из воздуха.
– Да, милорд? – проговорил он.
– Что это такое? – грозно спросил я. – Табак отсырел, или в него что-то подмешали?
– Мне ничего не известно об этом, милорд, – забормотал испуганно Реньяр. – Возможно, в кладовую проникли мыши...
Я демонстративно вытряхнул остатки табака в пустую кофейную чашку.
– Проверить кладовую, – приказал я. – И принесите мне другой табак. Из новой партии.
– А новой партии нет, – робко доложил Реньяр.
– Что? – я приподнялся на кресле. – Почему? Ее должны были доставить еще позавчера!
– Сожалею, милорд, но в порту случилась какая-то заминка... Мне только что доложили… Пришло письмо с почтовой каретой. Груз табака задержался в порту Олиссандеи. Какие-то сложности с таможней...
– Какая ерунда, – я рывком поднялся. – Мне должны были доставить мой табак. Я разберусь с этими бездельниками! Прикажите заложить мою карету. Я немедленно отправляюсь в порт.
– Но, милорд, – слуга совсем растерялся. – Сейчас ночь и очень похоже, что собирается дождь!
– Я приказал заложить карету, – мрачно повторил я. – Ты стал плохо слышать, Реньяр?
– Нет, милорд, – мужчина испуганно попятился. – Через полчаса карета будет готова!
Глава 6. Старый друг
Слуга выскользнул за дверь. Вздохнув, я встал с кресла и прошелся по комнате. Нужно было собрать какие-то вещи в дорогу. Разумеется, я мог не ехать, я мог послать кого-то другого, хоть бы того же Реньяра. Но путь до порта неблизкий, и старик мог заболеть в дороге, а мне все равно нечем было заняться. Возможно, дорога немного отвлечет меня от мрачных мыслей.
Дождь действительно уже накрапывал. Я накинул плащ. Хмурый и сонный кучер молча поклонился мне – он уже был готов отправляться. Поставив дорожный саквояж на свободное сиденье, я забрался внутрь и закрыл дверцу.
– Трогай, – приказал я, и карета покатилась по рыхлой влажной земле.
Наша дорога заняла более трех дней, но я не жалел о том, что отправился – пожалуй, последний раз я выбирался из замка только весной, еще до болезни отца. Холодный осенний воздух был наполнен различными запахами. В нем явно чувствовалась стылая влага холодной почвы и прелых листьев. Эти запахи смешивались с пьянящими ароматами спелых фруктов и ягод, что в свою очередь намекали тонкими оттенками на приближающийся холод зимы. Сюда же примешивался запах дыма возле трактиров, где мы останавливались перекусить. Я наслаждался запахами, как девчонка в парфюмерной лавке, а мой кучер Монк только разделывался с очередной порцией мяса и не издавал никаких звуков, кроме чавканья. Впрочем, где ему понять! Вся его жизнь проходила в разъездах, он не сидел в замке, как я, круглосуточно вдыхая холодный воздух каменных стен. Наверное, Монк завидовал мне, тогда как я завидовал ему.
– Эх, почему моя кухарка не готовит так, как готовят в этом трактире, – пробормотал я. Или это сам Далеанорский замок напрочь отбивает мой аппетит? Сколько себя помню, в замке готовила пожилая женщина Пеллана, но со смертью отца она почему-то решила покинуть замок. С тех пор я никак не мог найти нормальную кухарку – все они готовили ужасно и не могли угодить мне. Не могу же я стоять рядом с ней и приказывать, как и что ей делать? Я хмуро отодвинул от себя пустую тарелку. Монк усердно облизывал пальцы, демонстрируя хозяевам заведения, что еда была отменной, хотя я обычно пренебрегал этим обычаем, широко распространенным в Ишериане. Монк в этом плане был, пожалуй, повежливее меня. Зато я щедро заплатил хозяину, и мы отправились дальше.