Поразмыслив над всем этим, я решил, что непременно должен познакомиться с ней лично, все рассказать о себе и своей любви, а дальше пусть она сама скажет, нравлюсь я ей или нет. Если да – то я сделаю ей предложение. Почему-то я предчувствовал, что она меня полюбит. Дальше мои мысли обрывались – я пока не был готов признаться себе, захочу ли я принуждать ее, если она вдруг откажется. Неужели она останется холодна к моим пылким чувствам? Впрочем, я был готов добиваться ее любви всеми разумными и неразумными способами... Тут дверь гостиницы открылась, и на пороге я увидел самого графа Нарбуртского. Похоже, он собирался на пристань, потому что его взгляд несколько раз скользнул в ту сторону, пока он спускался по лестнице. На меня, сидящего на ступенях, он не обратил никакого внимания, но я невольно поднялся, глядя на него. И прежде, чем граф ушел, повинуясь какому-то странному внутреннему порыву, я вдруг окликнул его.
Граф обернулся и невольно отстранился назад – возможно, в первую минуту он принял меня за карманника. Затем он пристально оглядел меня с ног до головы, похоже, теряясь в догадках, кто я такой и что мне нужно. Я же насколько мог церемонно поклонился ему, а затем учтиво назвался. Граф удивился еще больше – в Ишериане дворянам не полагалось знакомиться таким своевольным образом, это считалось грубым нарушением приличий, и похоже, он мне не сразу поверил. Но я очень любезно заверил его, что я действительно тот самый граф Далеанорский, хозяин одного из самых богатых графств королевства, и что готов предоставить все необходимые для этого доказательства. Только после этого неприятное лицо графа приняло самое благосклонное выражение из всех возможных, и он вежливо осведомился, чем может быть полезен такому высокородному господину.
Тут я замялся, вся уверенность и красноречие почему-то мгновенно покинули меня. Очень путано и бестолково я объяснил ему цель нашего знакомства. Но граф все быстро понял – по его чуть насмешливой ухмылке я прочитал: «Эх, молодежь! Как же просты и понятны ваши намерения». Это заставило меня смутиться еще больше, но граф тут же выразил мне благодарность за оказанную ему высокую честь. Он сказал, что для него нет большей радости, чем видеть свою любимую приемную дочь замужем за столь богатым и благородным дворянином. Я тут же его заверил, что мое графство действительно очень богато, мой Далеанорский замок в полном благополучии и что я унаследовал громадное состояние своего отца, уступающее разве что королевской казне. При упоминании моего богатства глаза графа блеснули жадным блеском, и я сразу понял – он отдаст свою падчерицу за кого угодно, даже за дикого зверя, если у того окажется приличная сумма денег. Это подстегнуло и вдохновило меня еще больше – необходимо срочно спасти эту девушку, вырвать эту жемчужинку из жадных лап отчима! Она, насколько я понял, для него не более чем выгодная долгосрочная инвестиция. Моим порывом было сейчас же, немедленно познакомиться с ней, но традиции это запрещали, и я был вынужден согласиться на условия графа: я приезжаю в Нарбуртский замок, знакомлюсь с ее матушкой, мы все решаем на месте и обговариваем день свадьбы. Я заверил графа, что приеду как можно скорее. На этом мы простились – граф откланялся и поспешил на пристань, а я остался возле гостиницы, разглядывая окна и гадая, за которым из них скрывается моя возлюбленная. Мысль о том, что она там совсем одна, кружила мою голову и лишала всякого рассудка. Я с трудом сдерживал себя, чтобы не ворваться внутрь, выбить все двери, отыскать свою Аврору и сжать в крепких объятиях. Разумеется, я так сделать не мог – во-первых, она бы напугалась, а ее страх никак не склонит ее сердце в мою пользу. А во-вторых, мое появление в ее комнате оскорбит ее и возможно, даже обесчестит ее доброе имя. После этого она вообще вряд ли захочет видеть меня... До боли стиснув зубы, я последний раз окинул взглядом окна гостиницы, где так близко и в то же время недосягаемо далеко находилась моя любимая, и медленным шагом направился прочь, в свою гостиницу.