«Только бы суметь сбежать… Только бы суметь сбежать», – твердила я себе.
Кочевое племя сделало очередную остановку неподалеку от устья крошечной реки Сон, прозванную так за то, что воды её текли очень медленно. Казалось, река попросту спит, и было удивительно, что она не замерзала даже в самые холодные зимы. Обо всём этом рассказала мне Сэйса, которая хорошо знала это место. Но несмотря на наше некое подобие дружбы, я даже ей не раскрыла тайны украденного кинжала. Я ещё какое-то время надеялась, что мы продолжим путь, но потом поняла, что на этот раз кочевники обосновались здесь надолго – место было удачным, близко к воде, и поблизости была густая роща, где росло много деревьев с крупными северными орехами, которыми кормили даже лошадей. И разумеется, рабынь вроде меня. Поэтому с самого первого дня мне вместе с остальными отверженными пришлось ходить в эту рощу и набирать там внушительных размеров корзинки крупных плодов.
Буран выжил, и моя немилость сменилась чем-то вроде небольшой привилегии, заключаемой в лишнем получасе времени для отдыха. Кочевники постепенно оживились и повеселели, и даже стали устраивать учебные бои неподалёку от лагеря. И на этот раз я использовала каждую возможность, чтобы понаблюдать за ними.
Такая близкая возможность побега постоянно держала меня в напряжении, и мне нужно было чем-то занять себя даже в редкие минуты покоя. Я постоянно смотрела на юго-восток, туда, где надеялась увидеть гряды Шонгелерских гор. Но мы были ещё слишком далеко от них, и моя энергия от бесконечного ожидания требовала выхода. Насмотревшись на то, как ловко кочевники орудуют клинками и саблями, я брала корзинку и отправлялась в лес за орехами. Набрав плодов, я оставляла корзинку у дерева и, достав клинок, пыталась упражняться с ним, повторяя те движения воинов, что видела. Сделав отметку на толстом стволе орехового дерева, я пыталась с расстояния попасть в неё клинком. Постепенно мои неуклюжие движения становились чётче, увереннее и быстрее. Я уже могла попасть в отметку с расстояния более чем в четыре шага. В один из таких дней я, как обычно, упражнялась на поляне, забыв обо всём. Тщательно прицелившись, я как обычно метнула клинок, попав ровно в центр маленького кружочка.
И вздрогнула, когда неожиданно рядом с моим клинком вонзился ещё один, точно такой же.
Обернувшись, я в ужасе замерла. В нескольких шагах от меня стоял Буран и пристально смотрел на меня.
Глава 20. Новая жена
Я молча взирала на него, не в силах произнести ни слова. Мужчина был в своей обычной одежде дикаря – коротких кожаных штанах с широким ремнём, где висело несколько видов оружия, таком же кожаном жилете с прорезями и пушистой звериной шкурой на плечах. Свои светлые волосы он собрал назад в хвост, и уже знакомый мне золотой венец сейчас почти сливался с золотистым цветом его волос. Пожалуй, Буран был одет чуть теплее, чем когда я видела его последний раз – возможно, из-за недавней болезни, которую он перенёс. Впрочем, больным он не казался, хотя его кожа сейчас, в лучах заходящего солнца, отливала светло-бронзовым оттенком, а не медью, а глаза не казались такими чёрными, какими я их запомнила при свете костра. Похоже, они были просто серыми. Тем не менее, я растерялась под этим пристальным, пронизывающим и чуть насмешливым взглядом.
А Буран не растерялся. Он молча подошёл к дереву и по очереди выдернул из него клинки – сначала свой, потом мой, слегка подкинул их в руке, а затем посмотрел на меня. На его руке, где я делала надрез, всё ещё была тонкая тканевая повязка. Я виновато опустила глаза, ожидая, что он станет упрекать меня, но он только ухмыльнулся.
– Я уже минут десять наблюдаю за тобой, – сказал он. – Ты очень стараешься, но сам клинок держишь неправильно. И вообще, такой клинок плохо подходит для метания.