ИНЕНИ: Так и быть, я продолжу служить ему.
АНХЕСЕНАМОН: Вот это другое дело. Он же просто заваливает тебя золотом. А мне больше на глаза не попадайся.
ИНЕНИ: Славная царица…
АНХЕСЕНАМОН: Ты слышал?
Инени, как обычно, поклонившись, уходит, стиснув зубы.
Явление седьмое
Вечер. Тронный зал. Эйе на троне, Инени.
ЭЙЕ: Настораживает меня этот Монту. Как-то странно он себя ведёт.
ИНЕНИ: Разобраться с ним?
ЭЙЕ: Не надо. Я дал ему хороший задаток, будем надеяться… Мне сейчас каждый в войске дорог. Накхтмин и другие мои сыновья уже выступили на север.
ИНЕНИ: Мне за ними проследить?
ЭЙЕ: Что-то ты из дворца рвёшься уйти. А твоя помощь мне сейчас нужна, как никогда. Мне надо продержаться до возвращения сыновей.
ИНЕНИ: То есть как – продержаться? Хоремхебу не пройти мимо наших войск. Ты в безопасности во дворце, великий царь.
ЭЙЕ (глухо): Так и быть, скажу тебе. Даже царица не знает… пока что. Мне осталось жить считанные недели. Я стар, и внутри у меня давно растёт язва. Я надеялся, что это ещё пройдёт, я влил в себя не знаю просто, сколько бочек целебных травяных отваров… я пытался забыть о диких болях, которые меня мучают, просто о них не думал… но жрица сегодня сказала мне, что ничем уже нельзя помочь.
В выражении лица Инени – разные чувства. И скорбь, и радость.
ЭЙЕ: Сейчас моя первая забота – удержать столицу если не за мной самим, то за моими потомками. Мало мне удалось самому поцарствовать, слишком долго я этого ждал…
Медленно входит, опираясь на руку рабыни, Анхесенамон.
Явление восьмое
Те же, Анхесенамон, рабыня. Анхесенамон проходит к своему трону, садится, подчёркнуто не глядя в сторону Инени.
АНХЕСЕНАМОН: Какие вести с полей битвы, Эйе?
ЭЙЕ: Пока никаких. Сегодня ещё, может быть, гонцы приедут. Анх, у меня к тебе важный разговор по другому делу.
АНХЕСЕНАМОН: Да, я готова тебя выслушать.
ЭЙЕ: Я уже очень стар, и моё здоровье оставляет желать лучшего.
АНХЕСЕНАМОН (язвительно): Да ну? (метнув беглый взгляд на Инени) Не лихорадка ли у тебя?
Эйе и Инени делают вид, что не заметили намёка.
ЭЙЕ: Собственно говоря, вряд ли я долго проживу, девчушка. Жрица Маатхотеп сомневается, дотяну ли я до следующего разлива Нила.
АНХЕСЕНАМОН: Будем всё же надеяться.
ЭЙЕ: Да ладно тебе, не притворяйся. Так вот, я подумал о судьбе, ожидающей тебя после моей кончины, и решил поручить тебя заботам моего верного советника Инени.
Инени уже не пытается скрывать свою радость. Анхесенамон брезгливо отворачивается.
АНХЕСЕНАМОН: Ты выбрал Инени своим преемником?
ЭЙЕ: Нет, им будет мой сын Накхтмин.
АНХЕСЕНАМОН: Прекрасно, я не имею ничего против. Но позволь мне отказаться от покровительства Инени.
ЭЙЕ: Но, Анх…
АНХЕСЕНАМОН: В этот раз вы меня не припрёте к стенке, сказав, что у меня нет выбора. Выбор есть, и очень даже неплохой. Я не выйду замуж в третий раз, я буду жить в женских покоях, как жила.
Эйе разводит руками, повернувшись к Инени: дескать, я сделал всё, что мог. Инени быстро уходит. Он даже не кланяется царю и царице.
Явление девятое
Пасмурное утро. Эйе и Анхесенамон в тронном зале. У обоих на лицах застыло напряжённое выражение – полки Хоремхеба, несмотря на яростное сопротивление войск Эйе, пробились из Нижнего Египта на юг и подходят к столице.
ЭЙЕ: Как отвратительна неизвестность!
АНХЕСЕНАМОН: Ненавижу войны, ненавижу войны…
ЭЙЕ: Хоремхеб не имеет права… я боролся за царский трон с юных лет…
Врывается гонец.
Явление десятое
Те же и гонец.
ГОНЕЦ: Царевич Накхтмин убит! Военачальник Монту перекинулся на сторону повстанцев!
ЭЙЕ (пожелтев, хрипит): Этого не может быть…
Слышен мерный стук тамбуринов, свист стрел, боевые кличи, вопли боли.
ГОНЕЦ: Они подходят ко дворцу!
ЭЙЕ: Нет! Нет! Хоремхеб не посмеет! Египет мой!
Внизу с грохотом распахиваются дворцовые ворота.
ЭЙЕ: Хоремхеб здесь…
Скрючившись, он со стоном сползает с трона на пол и затихает.
АНХЕСЕНАМОН: Он мёртв! (кричит, вскочив) Царь умер! Царь умер!
Гонец издаёт скорбный вопль. Сбегаются рабы и воины с Инени во главе.
Явление одиннадцатое
Те же, Инени, рабы, воины. Все окружают мёртвого Эйе, Инени бросается к недвижно стоящей поодаль Анхесенамон.
ИНЕНИ (обняв её): Царица, ещё есть возможность спастись. Я подкупил нескольких воинов Хоремхеба, они пронесут тебя мимо сражения. Я помогу тебе убежать к северу, в Сирию, там твоя сестра даст тебе приют.
АНХЕСЕНАМОН: В Сирию? В то время, как в Египте будет править Хоремхеб? Ни за что!
ИНЕНИ: Здесь ты погибнешь! Мятежники тебя не пощадят!
Крепко целует её. Она безвольно оседает у него на руках, борясь с собой.
АНХЕСЕНАМОН: Моя власть… Эйе был прав, я тоже заразилась этой дрянью… Если я не стану царицей, мне не нужно ничего – ни любви, ни семьи, ни жизни!
ИНЕНИ: Анхесенамон! Опомнись!
На некоторое время она действительно, казалось бы, сдаётся и кладёт руки ему на плечи. Но тут же отдёргивает.
АНХЕСЕНАМОН: Если бы ты и Эйе… если бы вы не убили Тутанхамона… Лишившись единственной настоящей любви, я только и думала, что о власти. Эти мысли поддерживали моё существование.
ИНЕНИ: Анхесенамон!
Она неожиданно вырывается из его рук, подбегает к распахнутому окну.
АНХЕСЕНАМОН (кричит): Тутанхамон, милый, любимый, прости меня! Вспомни мой венок и возьми меня к себе!
Бросается вниз. Инени, кинувшийся вслед за ней, не успевает на какую-то долю секунды.
ИНЕНИ: Царица!
Он выглядывает из окна и тут же хрипло вскрикивает от боли. В его горле видна стрела. Он замертво падает вниз.
Явление двенадцатое
Те же, без Инени и Анхесенамон. Все застыли в ужасе.
РАБ: Надо готовить их к погребению…
РАБЫНЯ: Но как достать тела царицы и советника? Снаружи бои…
Никто не двигается с места. Входит окружённый своими воинами Хоремхеб.
Явление тринадцатое
Те же, Хоремхеб, воины из низовий.
ХОРЕМХЕБ: Ха! Значит, Эйе помер сам! (пинает тело)
РАБ: Осмелюсь сказать… царь сам построил себе гробницу… осталось только забальзамировать…
ХОРЕМХЕБ: Что-о? Ничего подобного! В гробнице сотрите все надписи с именем Эйе и замените моими – это будет место моего будущего упокоения! Тело закопайте где-нибудь так.
РАБЫНЯ: А царицу?
ХОРЕМХЕБ: Царицу?
РАБЫНЯ: Прости, господин… царица была к нам очень добра…
ХОРЕМХЕБ: Ну хорошо, я устрою ей погребение в гробнице Аменхотепа Третьего, её деда. Отныне я буду царствовать в Египте, а об этом еретике Эхнатоне и тем более об этой падали можете забыть.
Рабы послушно расходятся, забрав тело Эйе.
Явление четырнадцатое
Хоремхеб один.
ХОРЕМХЕБ: А я и предвидел, что этим всё кончится. Эйе был стар, а у царской семьи ещё с Тутмоса родовое слабоумие. Тоже мне! «Тутанхамон, вспомни мой венок и возьми меня к себе!» Ничего, теперь-то править будет мой род!
На сцену опускается огромный развёрнутый свиток папируса, загораживающий усевшегося на трон Хоремхеба. На свитке надпись: «Наследники Хоремхеба родились больными, и спустя двадцать лет он был вынужден оставить трон сановнику Рамсесу, родоначальнику другой династии».
Через некоторое время плавно опускается занавес.