Сразу с обеда заявится всё тюремное начальство в полном составе, прибывших зэков представят перед их ясны очи, предварительно заковав руки за спиной наручниками. В кабинет станут заводить поочерёдно, глаза разбегаются от обилия звёзд на погонах и рож с надменными ухмылками на устах. Даже тётки здесь присутствуют, представители спецчасти и медсанчасти. В центре царственной внешности жлоб в погонах подполковника.
- Ты для чего, петух, к нам приехал? – спрашивает он, ошеломляя оробевшего зэка своим рассчитанным на провокацию вопросом. – Если трахаться, тогда так и ответь, чтобы у нас вопросов к тебе не возникало больше.
Свита скалит зубы, холуйским смехом поддерживая «хозяина». Вертухаи-конвоиры напрягаются, им главное вовремя скрутить зэка, если тот вздумает дёргаться. Даже тётки веселы, хихикают, разглядывая невольника. Здесь все повязаны общими интересами, в единую систему.
Ошарашенный зэк не сразу реагирует и осознаёт, что его провоцируют, притом откровенно, но и промолчать не вправе. Хотя, что он может сделать, когда руки скованы за спиной, а по бокам придерживают мордовороты, чтобы не рыпался.
- У дурного соловья дурные песни, – спокойным голосом отвечает «хозяину» зэк, взяв себя в руки. – А у петуха петушиные базары, – добавляет вдогонку.
Свита заёрзала, зашипев как змеи, а у самого подполковника лоб в гармошку сморщился, брови в переносице сошлись. От злобы и гнева не сразу смог вынести приговор
- Пятнадцать суток ему и обязательно через смирительную рубашку! - кричит «хозяин», брызгая слюной.
Вертухаи подхватывают жертву, уволакивая прочь. Через некоторое время в кабинет доставляют следующего.
Прибывшие в «крытку» арестанты, конечно же, осведомлены о царящих в тюрьме порядках, как и о провокациях, практикующихся на распределении. Настраиваются терпеть и не реагировать, хоть и непросто это. Чем больше ты молчишь, тем жёстче оскорбления услышишь в свой адрес со стороны начальства. Всё равно заставят ответить им. Фантазия людей не имеет границ, человечество изобретало немало способов мучить себе подобных, как и орудий изуверских пыток. Пытка через смирительную рубашку это особо уникальный и циничный способ экзекуции. С одной стороны это выглядит вполне гуманным способом усмирить разбушевавшегося зэка, какие могут быть претензии к администрации. Если не знать способа особой «укатки» в «рубашку», не испытать такую пытку на собственной шкуре. Именно пытка с применением смирительной рубашки была любимым развлечением тюремных изуверов в Уральской строгой тюрьме «крытке». Именно посредством смирительной рубашки «сломали» многих арестантов, считавшихся «отрицалами», а через «ломку» превратили их в моральных уродов. Не каждый тюремщик может правильно «закатать» зэка в смирительную рубашку, такую экзекуцию проводят специально подготовленные, опытные садисты, понимающие толк в этом деле.
Сама рубашка походит на просторный халат из брезента с длинными, наглухо зашитыми на концах рукавами, наподобие детской распашонки, не позволяющей малышу себя расцарапать. На концах рукавов пришиты похожие на вожжи ремни метра по два длиною, тоже из брезента. На жертву рубашку одевают спереди, как и халат хирурга, запахивая борта за спиною. Не дай боже жертве оставить пальцы рук сжатые в кулаки, будет ему дополнительная пытка, а может даже инвалидом стать. Бывалые зэки распрямляют ладони, чтобы пальцы не сломали, когда затянут ремни намертво. Когда рубашка одета, и руки жертвы находятся в рукавах, их начинают поочерёдно заламывать за спину. Правую кисть стараются затянуть на левое плечо, а левую кисть на правое, затягивают старательно, до самого упора. Один тянет за вожжу, а другой подталкивает локоть жертвы до хруста в суставах. Ремни-вожжи захлёстывают через грудь крест-накрест, обматывают торс на уровне груди, после чего валят жертву на спину. Теперь задача садистов как можно сильнее сдавить ремнями грудную клетку жертве, чтобы не смогла сделать глубокого вздоха. Для этого давят коленями зэка, бьют кулаками в живот, заставляя сделать выдох. Один бьёт и давит, двое других рывками стягивают вожжи-ремни, упёршись ногами в тело жертвы. В лёгкие должен поступать минимум кислорода. Когда ремни до упора стянуты на груди зэка, их завязывают в узлы, после чего жертву оставляют лежать на полу посреди комнаты, на собственных, завёрнутых за спиною руках. Да ещё чтобы не имел возможности опереться затылком о стену, голова жертвы должна оставаться на весу, так сильнее будут его страдания и боль. Руки вывернуты так сильно, что в пол упираются костяшками локтей, а ты давишь на них всем своим весом. Лёгкие перетянуты, дышишь подобно собаке, из тела гонит влагу похлеще, чем в парилке бани. Потоотделение начинается и от невыносимой боли. Через десять минут под жертвой образовывается лужица, брезент насквозь пропитан потом. Из лёгких гонит мокроту, но тебе никак её не сплюнуть, для плевка необходимо набрать в лёгкие воздуха, но грудь сдавлена до упора. Сгустки мокроты на лице жертвы. Бедолага мечтает отключиться, потерять сознание, да боль в суставах рук такая сильная, что вырубиться не получится. К тому же рядом дежурит медсестра, сунет в нос нашатыря, если что. Избавиться от страданий тебе не позволят.