- Значит наша доля такая, брат. Но с другой стороны семья очистится от дерьма, выживут только самые достойные. Если выживут.
- Согласен с тобой, немало балласта в семье образовалось в последние годы, особенно пиковых лаврушников. Разбегутся, почуяв, что жаренным запахло.
Первые два дня ушло у воров на знакомство, вспоминали общих знакомых, обсуждали разные события, отдельные случаи из жизни воров. Рассказывали о себе и о пережитом. А через два дня ворам велели собраться с вещами и быть готовыми. Думали, что их наконец-то в зону поднимут, или вывезут из Усольлага, отфутболив как неугодный элемент, а их, оказывается, здесь при пересылке решили оставить, специально для воров в законе и других не желающих исправляться преступников, был построен экспериментальный бур. Не барак, в каких обычно содержались зэки, а настоящий ангар, сваренный из листового железа, внутреннее убранство которого очень напоминало трюм корабля. Маленькие кубрики-отсеки, железная шконка, железный столик, железная параша, железный бачок для питья вместимостью пять литров. Новейшее изобретение Гулаговских изуверов-садистов, которые зэки назовут «Прожарка». Зимой железный ангар промерзал насквозь, стены покрывались толстым слоем льда. Единственная печка не в состоянии была прогреть внутренние помещения, даже если бы её топили круглосуточно. От холода невозможно спастись, по отсекам гуляют сквозняки, окна без стекол, нет даже рам, зэки сами их затыкают, чем придётся. Сквозняки вбивают в истощённые тела хронические хвори, заметно укорачивая срок жизни.
С приходом лета новая пытка, железо нагревается на солнце, создавая внутри ангара настоящую печь духовку. Кислорода не хватает, люди обливаются потом, организм обезвоживается, но воду дают строго по норме. Впрочем, такой водой при всём желании жажду утолить невозможно, её приносят в бур несвежей, а за пару часов в душном ангаре она становится почти непригодной для питья, тёплой и тухлой. Чем больше человек пьёт жидкости, тем больше из него жидкости выходит. Часть в виде пота, через поры кожи, часть в виде мочи, заполняя ведро-парашу. Переполненная параша разогревается в «печи-духовке», начинает ужасно смердеть. А таких вёдер с мочой в каждом кубрике-отсеке, все они образуют невыносимый смрад внутри ангара. Отсутствие хлорки, гниение и смрад отличная органика для размножения миллиарда мух, жирных и очень шумных. А впридачу вши, от лобковых до бельевых. Вши непременные спутники советского зэка.
Максиму часто стал видеться сон, будто его закрыли в железную бочку, наполненную экскрементами, и эту железную бочку медленно разогревают, установив на огне. Скоро содержимое бочки разогреется, и он станет в ней вариться и париться, в этой зловонной, отвратительно мерзкой кашице. Наверное, именно таким должен быть настоящий Ад для нераскаявшихся грешников. Они в этот Ад угодили ещё при жизни своей.
Максим Метла с Мелентием были первыми, кого заселили в экспериментальный ангар «прожарку». Оставшиеся четырнадцать отсеков-кубриков содержали отдельно, хотя одиночество в условиях железного ангара понятие весьма условное. Даже тихий шепот соседа за железной стенкой отлично слышен, разговаривая, нет нужды повышать голос.
Вначале всё больше удивлялись, не до конца осознавая, что происходит и куда вообще попали. Пробовали протестовать, но им спокойно и вежливо объяснили. Вернее, предложили сделать выбор: «Либо встать на путь исправления, открыто объявив о своих намерениях, либо умереть. Притом очень долгой, невероятно мучительной смертью.
- Воров в законе больше не будет, – сказали Максиму с Мелентием начальники вертухаи. - Иначе, какой может быть коммунизм, если в государстве имеются уголовники, притом идейные воры? Народ и партия едины. По-другому и быть не должно, такова задача на ближайшую пятилетку. Посидите, подумайте и решите».
Кое-как прожили невыносимо душное, жаркое лето. С началом осени зарядили дожди, воры обрадовались избавлению от смрадной парилки, в которой, промучились целых три месяца. Однако на смену зловонной духоте пришли сырость и холод, а вместе с ними простудные хвори, от которых не было избавления. На теле, в разных местах, вскакивали огромных размеров гнойные фурункулы. Ни присесть, ни прилечь, ни походить. А ещё ужасно болели зубы и кровоточили дёсны. В зоне зэки имели возможность делать отвары из одуванчиков, крапивы, или даже из хвои, восполняя недостаток витаминов. Здесь на пересылке, в железном ангаре, воры были в полной изоляции, некому было табака передать, не говоря уже о других вещах.