«Ага… Очень высоки. Быстрый и сильный. Даже меня в этом превосходит».
«А этот топор, даже с моей прочностью, пробил бы мне голову. Рассек бы её, словно её и не было…»
«Только… Ты всё равно человек. Ничего больше В тебе нет ничего особенного».
«Поэтому… Умри уже!»
Пока воин, контролирующий воду, продолжал активно размышлять, всячески пытаясь унизить противника, хотя бы у себя в голове, Кан вновь начал действовать. Воспользовавшись своими невероятными рефлексами, скоростью и силой, он прямо в воздухе совершил рывок, мгновенно оказавшись на земле. Он словно телепортировался с одной точки на другую. Это больше напоминало особую технику передвижения, но… Это просто была удивительная скорость.
И лишь юноша с клыками на шее оказался на земле, как он тут же схватил правой рукой своё духовное орудие, тот самый металлический топор. И лишь ладонь его сжалась, как по всей руке тут же надулись вены, полные духовной силы.
Заметив это, Фолт, зрачки которого задрожали ещё сильнее, вновь поразился боевым, а именно скоростным показателям противника. Они были и вправду пугающе высоки. Между ним и противником была слишком большая разница, что не давало ему возможности полноценно вести бой. В этот момент он подумал:
«Это ещё что за скорость? Нет… Что это было за странное движение? Как он вообще это сделал? Я даже не смог заметить… Это не нормально. Совсем ненормально. Противоестественно! Он вообще человек?! Или… Самый настоящий… Чертов дикий зверь?!»
В этот же момент топор Кана покрылся особой духовной энергией цвета орхидеи, которая увеличивала его мощь, а также давала мощный толчок для начала атаки. Оружие словно покрылось яркими цветными трещинами, из которых выходила сила.
Духовная способность «Звериный рывок» была активирована мгновенно.
Кан поднял топор и совершил удар! Его секира совершила быстрейший взмах и… Круг энергии ударил во все стороны! Сотни… Нет. Тысячи столбов вокруг мгновенно были разрублены, а после превращены в каменную пыль! А вместе с ними в ничто превратился и водяной столб Фолта.
И лишь водяной столб был разрушен, как воин начал падать вниз. А прямо на месте его падения в тот же миг оказался массивный черный топор. Кан расположил его там так, чтобы Фолт тут же погиб при падении. Он упал бы на него своей шеей, и она тут же была бы пробита насквозь. Фонтаны крови бы ударили во все стороны, забрызгав окружение, а юноша умер.
«Вот черт!» — подумал воин воды.
В это же время раздался крик Кана.
— А вот и всё! — его голос был полон безумной радости. Его глаза пылали духовной и звериной силой всё ярче и ярче.
Но… Не успел Фолт упасть на топор, как он, совершенно не желая умирать в битве с подобным противником, вновь использовал свою духовную способность.
Духовная способность «Морской лицемер из Примириса» вновь была активирована.
Мощный поток воды, источник которого образовался прямо в воздухе, тут же ударил в землю, прибив к ней топор. Давление было таким, словно на орудие бросили огромную, просто гигантскую гору. В этот же момент в земле образовался крупный кратер, покрытый трещинами.
— А вот и нет! — ответил Шлауз.
Сгруппировавшись, Фолт приземлился рядом с топором, мельком посмотрев на противника. Сразу после он решил отпрыгнуть в сторону, чтобы вновь нарастить дистанцию. Всё-таки большинство его атак были эффективнее на большой дистанции. Особенно с противником, который превосходил его и в скорости, и в силе.
Но… Не успел воин отпрыгнуть, даже начать прыжок, как… В его сторону быстро протянулась рука второго бойца, который тут же схватил его за длинные синие волосы. На лице “зверя” тут же растянулась довольная улыбка, с которой он и совершил новый удар! Его кулак попал прямо в лицо Фолта, выпустив ему из носа кровь, и отправил его в полёт! В этот момент вода пропала, а земля под его ногами покрылась огромными трещинами. Сила удара и вправду была поразительной, даже пугающей.
Пролетев несколько метров, держа руку на носу, воин из морского государства всё-таки смог собраться, хоть и с трудом, вновь активировав свою духовную способность.
Духовная способность «Морской лицемер из Примириса» была активирована вновь.
Вода окутала его тело со всех сторон, а после развернула в полете, остановив владельца на месте. Он оказался прямо рядом с краем условного поля боя и перекосил лицо, направив ненавистный взгляд прямо на врага, которого теперь просто ненавидел. И это было весьма очевидно. Как никак, а внешность была для него единственной и главной гордостью. И потому он никому не позволял даже думать о том, чтобы её испортить. Вместе с этим он подумал: