А шар исчез. Растворился в воздухе, словно капля пресной воды в морской пучине. Пространство приняло в себя разложившийся на атомы чужеродный объект и, преодолев червоточину моста Эйнштейна-Розена, бросило мчавшиеся пучки электронов в район города Диксона. Там эти сгустки вновь материализовались в уже знакомый шаровидный сфероид.
Водитель вездехода остался один, наедине с четырьмя развороченными трупами своих товарищей. Окинув бессмысленным взглядом поле разрушения и, заметив останки тел, он с удовлетворением втянул ноздрями запах свежей человеческой печени и принялся вожделенно чавкать, оглашая пустой посёлок своим омерзительным урчанием.
…Там и застал его Бадильон несколькими часами позже…
№ 36.
…Тоня проснулась от какого-то шума, доносившегося по ту сторону двери её палаты. Кто-то бегал, кто-то кричал, причём, жутко и с надрывом, что-то упало и проволоклось по полу, словно мешок, набитый цементом. Не осознав ничего толком, она бросилась к двери, попутно взглянув на настенные часы, которые, к её удивлению остановились на отметке «полночь». Сейчас было раннее утро и, следовательно, часы стояли, как минимум, уже часа четыре. Она вспомнила едва зыбкое чувство, что таким же образом часы останавливались и на станции «Таймыр», когда они с Васильком испытали на себе выброс гравитации, посетивший их, когда они остались вдвоём, без света и связи с внешним миром.
Внезапно всё стихло.
Где-то во дворе гавкнула собака, и этот звук заставил её замереть на месте, прежде чем она взялась за ручку двери. Тряхнув головой и отгоняя видение, девушка осторожно открыла дверь, сделала шаг в сумрачный коридор и…
Едва не лишилась чувств.
Прежде чем её стошнило прямо под ноги, она успела увидеть нечто такое, что позже будет преследовать её всю оставшуюся жизнь.
Свет в коридоре моргал, будто где-то замкнуло проводку, и поначалу ей показалось, что она видит в конце прохода, у самой лестницы, какие-то мечущиеся тени, скользящие по стенам, словно выходцы с того света. Игра теней была похожа на суматошную пляску шаманов у тлеющих костров, и эти тени двигались к ней, крадучись, подбираясь своими щупальцами всё ближе и ближе.
Где-то в торце прохода хлопнула дверь. Лай снаружи стал громче и превратился в яростный рык. То, что она увидела перед собой, помутило на миг её разум, захотелось в ужасе закричать, теряя контроль и самообладание.
Иначе, как адом, это трудно было назвать.
Все стены коридора были обрызганы сгустками крови, продолжавшей стекать к плинтусу свежими ручейками, чтобы собираться на полу в небольшие лужи. Она была повсюду, разбрызганная, растекающаяся, устремляющаяся к её ногам. В двух шагах от двери, распростёртый на полу, валялся охранник поликлиники. Униформа была разорвана, словно по ней прошлись невидимые ножницы, оставляя за собой лоскуты ткани, обрывки карманов и все внутренности, разметавшиеся сейчас по полу. Охранник лежал навзничь, смотрел стеклянными глазами на мигание неоновых ламп, и был абсолютно мёртв, если здесь применимо такое слово. Тоня перевела взгляд на рядом лежащее тело: тут-то её и вырвало.
Это был труп медсестры, ухаживающей за ней. Молодая девушка валялась рядом, истерзанная, с вывернутой шеей и развороченными внутренностями.
Тоня закричала. Дико, долго, оседая на пол.
Меж тем, из торца соседнего крыла в коридор ступила фигура… второго водителя вездехода, бросившегося к Тоне, словно ягуар в саваннах Амазонки. Проснувшиеся от криков пациенты начали открывать двери соседних палат, выглядывать наружу – кто на костылях, кто, держась руками за косяки, кто вообще просто вызывал медсестру, лёжа под растяжками на койках. Левое крыло больницы проснулось. Водителю теперь некуда было деваться. Насытившись печенью медсестры и охранника, он хотел было добраться до Тони, но помешали проснувшиеся люди. Тот малый сфероид, что доставил его сюда под стены больницы, сейчас покачивался в пространстве за двором, приводя в неописуемую ярость верного пса, защищавшего, как он полагал, покой своей хозяйки. Водитель, весь в крови и вывороченных внутренностях двух жертв, разбил прыжком лампу на потолке, рванул по пути горло одному из калек, взвыл по-звериному и выскочил по лестнице наружу…