- Миссис Чалмерс?
Встав, она поднесла палец к губам и направилась к двери.
- Ларри впервые уснул за долгое время. - Она вышла за мной в коридор. - Мы оба страшно благодарны за то, что вы разыскали Ника.
- Надеюсь, что не слишком поздно.
- Нет, не слишком. - Она попыталась улыбнуться. - Доктор Смизерэм и другие врачи нас очень обнадеживают. Наверно, Ник извер… - так и не справившись с последним словом, она сказала: - В общем, Ника вырвало, прежде чем снотворное на него подействовало.
- А как насчет сотрясения мозга?
- Кажется, оно не очень серьезное. Вы не знаете, как это случилось?
- Ник упал или получил удар по голове, - сказал я.
- Кто его ударил?
- Не знаю.
- Где вы его нашли, мистер Арчер?
- Здесь, в Сан #8209;Диего.
- Но где именно?
- О деталях я предпочел бы сообщить вам через мистера Тратвелла.
- Но его здесь нет. Не захотел приехать. Сказал, что у него неотложные дела с другими клиентами. - Давно накапливавшийся гнев вдруг вырвался наружу. - Если Тратвелл думает, что нами можно пренебрегать, он сильно ошибается.
- Уверен, что у него и в мыслях ничего подобного не было, - переменил я тему. - Впрочем, раз Тратвелл недосягаем, я, пожалуй, передам вам свой разговор с некой миссис Свейн. Она приходится Джин Траск матерью, и у нее есть семейные фотографии, на которые мне хотелось бы посмотреть. Но она просит за них деньги.
- Сколько?
- Много. Может, мне удастся заполучить их за тысячу долларов или около того.
- Не смешите меня. Она, должно быть, не в своем уме.
Я не стал настаивать. Мимо нас то и дело сновали сестры. Они уже познакомились с миссис Чалмерс и теперь приветливо кивали ей, вопросительно косясь на ее горящие черные глаза. Глубоко вздохнув, она взяла себя в руки.
- Я требую, чтоб вы сказали, где нашли Ника. Если тут какая #8209;то грязная игра…
- На вашем месте я не стал бы кидаться такими обвинениями, миссис Чалмерс, - оборвал я ее.
- Что вы этим хотите сказать?
- Давайте пройдемся немного, - и, завернув за угол, мы удалились в пустой вестибюль и стали ходить взад #8209;вперед вдоль закрытых на ночь кабинетов. Я подробно рассказал, как нашел ее сына в гараже рядом с кухней, где лежала убитая Джин Траск. Айрин Чалмерс прислонилась к белой стене, голова женщины бессильно поникла, словно ее ударили по лицу. Ее серая укороченная тень казалась тенью сгорбленной старухи.
- Вы верите, что Ник ее убил?
- Видите ли, у меня есть на этот счет другие предположения. Но я пока не сообщал о них полиции. Надеюсь, вы понимаете почему.
- Значит, вы никому, кроме меня, ничего не рассказывали?
- Пока нет.
Она оттолкнулась от стены обеими руками и выпрямилась.
- Давайте пока оставим все, как есть. Не говорите ничего Джону Тратвеллу - он злится на Ника из #8209;за дочки. И мужу моему ничего не говорите. Он и так извелся, а этого и вовсе не перенесет.
- А вы перенесете?
- У меня нет иного выхода. - Она помолчала, собираясь с мыслями. - Вы сказали, что у вас есть и другие предположения.
- Да, и вот вам первое: преступник воспользовался вашим сыном в своих целях. К примеру, убийца нашел его в бессознательном состоянии и подкинул в гараж Трасков. Но в этой версии полицию будет не так #8209;то легко убедить.
- Неужели обязательно нужно посвящать полицию?
- Полиция и без того посвящена. Сейчас для нас важнее всего решить другую проблему: насколько мы можем перед ними раскрыться. И на этот счет следует посоветоваться с адвокатом. Я и так рискую головой.
Моя судьба ее нисколько не волновала.
- Ну, а другие предположения?
- Могу выдвинуть еще одно. Мы сейчас к нему перейдем. - Я вынул из бумажника записку, выпавшую из кармана Ника. - Это почерк Ника?
Она подошла к свету:
- Да, Ника. Значит, все #8209;таки виноват он?
Я отобрал у нее записку.
- Значит, ему кажется, что он в чем #8209;то виноват, - только и всего. Может быть, он случайно обнаружил труп миссис Траск и его охватило чувство вины. Вот вам моя вторая версия.
Правда, я не психиатр, и поэтому мне, с вашего разрешения, хотелось бы об этом поговорить с доктором Смизерэмом.
- Нет, нет, никому ни слова - даже доктору Смизерэму.
- Вы ему не доверяете?
- Он и так слишком много знает о моем сыне, - и, наклонившись ко мне, настойчиво повторила: - Нельзя доверять никому, неужели вам это непонятно?
- Нет, - сказал я. - Непонятно. Мне кажется, наступил такой момент, когда всем, кто несет ответственность за Ника, не мешало бы откровенно поговорить друг с другом. Политика замалчивания ни к чему хорошему нас не привела.