- Вы читали эти письма, Бетти? - спросил я девушку, за все время ни разу не шелохнувшуюся на своей подушке.
Она подняла голову. Взгляд у нее был мрачный, отсутствующий.
- Простите, не расслышала. Я задумалась.
- Вы читали эти письма?
- Не все. Мне хотелось понять, почему с ними так носятся. По #8209;моему, письма просто нудные. А то, где про бомбежку Окинавы, противно читать.
- Можно мне оставить у себя те три, что я прочитал?
- Отчего бы и нет, оставьте хоть все. Если отец их найдет, мне придется объяснять, как они ко мне попали. А это погубит Ника.
- Ник пока еще не погиб. Не стоит кидаться такими словами.
- Оставьте этот отеческий тон, мистер Арчер. Не надо меня поучать.
- Почему же? Я не верю, что люди родятся всезнайками, а с возрастом все забывают.
Моя резкость подействовала на нее благотворно.
- А, это платонизм. Познание как воспоминание. Я тоже в него не верю, - сказала она и, вскочив с подушки, подошла ко мне. - Почему вы не хотите отдать письма мистеру Чалмерсу? Ведь не обязательно говорить, как они к вам попали?
- Он сейчас дома?
- Увы, понятия не имею. Я ведь, знаете ли, не все время слежу за чалмеровским домом. Во всяком случае, не больше шести - восьми часов в день, - добавила она с вымученной улыбкой.
- А вам не кажется, что пора бы и избавиться от этой привычки?
Она удрученно посмотрела на меня:
- И вы против Ника?
- Как видите, нет. Но я едва знаю его. А вас знаю. И мне жаль вас: ведь вы очутились между двух огней. Альтернатива достаточно мрачная.
- Вы имеете в виду Ника и отца, верно? Но это вовсе не так.
- Не упрямьтесь, именно так. Эта недостойная война на измор, которую вы ведете с отцом, может, и кажется вам войной за свободу, но тут вы глубоко заблуждаетесь. Вы только связываете себя с отцом все более тесными узами. И даже если вам удастся вырваться из #8209;под его опеки, свободы вам не видать. Вы так устроены, что место отца тут же займет другой деспотичный представитель сильного пола. Я имею в виду Ника, вы не ошиблись.
- Не смейте говорить о нем ничего плохого!
- Я говорю о вас, - сказал я. - А вернее, о том положении, в которое вы себя поставили. Почему вы не хотите покончить с этим?
- А что мне тогда остается делать?
- Почему вы спрашиваете меня? Ведь вам уже двадцать пять.
- Я боюсь.
- Чего?
- Не знаю. Просто боюсь, - и, помолчав, она сказала глухо:
- Вы знаете, как погибла моя мать. Я ведь вам рассказывала? Она выглянула из этого самого окна - она любила здесь шить - и увидела, что у Чалмерсов поздно вечером горит свет. Мама пошла проверить, в чем дело, грабители погнались за ней на машине и сшибли ее.
- Почему они ее убили?
- Не знаю. Может быть, просто случайно.
- Что им понадобилось в доме Чалмерсов?
- Не знаю.
- Когда все это произошло, Бетти?
- Летом сорок пятого года.
- Вы ведь не можете этого помнить: вы тогда были совсем маленькой.
- Верно, но мне рассказывал отец. И с тех пор меня не покидает страх.
- Я вам не верю. Прошлой ночью, когда миссис Траск и Хэрроу явились к Чалмерсам, вы не боялись.
- Нет, боялась, ужасно боялась. Мне не надо было туда ходить. Они оба погибли.
И тут я понял, чего она боится. Она была убеждена (или подозревала?), что Ник убил и Хэрроу, и миссис Траск и толкнула его на это преступление она. Возможно, где #8209;то в ее мозгу гнездилось не выраженное словами ощущение, что в младенчестве она послужила причиной гибели своей матери.
Глава 27
Шорох шин под окнами вернул мои мысли к настоящему. Я узнал черный «роллс» Чалмерса. Он вышел из машины, нетвердой походкой пересек двор, отпер дверь и скрылся в доме.
- Да, дурные привычки заразительны, - сказал я Бетти.
- Какие привычки?
- Я стал следить за домом Чалмерсов. А ведь, собственно говоря, в них нет ничего особенно интересного.
- Может, вы и правы. Но все равно они люди необычные, за такими всегда следят.
- А почему они за нами не следят?
Мое настроение передалось ей.
- Потому что они интересуются только собой. И до нас им нет дела, - она невесело улыбнулась. - Но ваш намек я поняла: мне тоже следует больше интересоваться собой.
- Или чем #8209;нибудь еще. Кстати, что вас интересует?
- История. Мне предложили стипендию в другом городе. Но у меня было ощущение, что я нужна здесь.
- Для чего, для слежки за чужими домами?
- Вы свое доказали, мистер Арчер. Не надо перебарщивать.