Вторая считка параметров мужчины, уже после посвящения, не дала практически ничего нового. Адепт испытал сильный стресс, изрядно возбудился, но, кроме этих, физиологических и психологических изменений, других отличий между его состояниями не было.
– Может, я не туда смотрю? – Спросил себя Витя. – Если на витальном и астральном уровнях все нормально, значит, что-то могло произойти в ментале?
Как Витя и предполагал, там бушевал ураган. Судя по обрывкам мыслей, которые парень невольно ловил, мужчина гордился оказанным ему доверием и обещал себе его оправдать. Однако, и мыслительный процесс изменений не претерпел.
Парень пошел в следующий слой. Эти вибрации, испускаемые человеком, назывались каузальным телом и были самым грубоматериальным изо всех тонких уровней, воплощением судьбы. И именно здесь Витю ждало неприятное открытие. Карма этого мужчины оказалась весьма грубо изменена.
Бывший ГУЛ и представить себе не мог, что такое вообще возможно. Нет, он и сам вмешивался в судьбы, изменял их по своей воле, но способ для этого был совершенно другой. Витя не мог, не умел, вмешиваться непосредственно на причинно-следственном уровне. Он что-то делал, а это, уже потом, спустя какое-то время, находило отражение в каузальном плане.
И, едва поняв, что такое же действие его неведомый противник может провести и с ним самим, Витя стал объектом самой странной атаки, которую ему до сих пор довелось пережить. В глазах внезапно посветлело. Парень почувствовал, что на него снисходят волны блаженства. Они захлестывали его сознание, но, вовремя сориентировавшись, паренек начал бороться с чужой волей и энергией.
Моментально заменив обычный блок невидимости для тонкого тела на «черную дыру», он получил временную передышку. Он попытался определить, кто и откуда насылает на него этот поток силы, но источника не было. Казалось, что сам воздух, внезапно изменившись, пытается залить Витю лавой неземного наслаждения.
Теперь паренек на своей шкуре испытывал то, о чем лишь слышал доселе в рассказах последователей «Космэтики». И, уже зная, что это чревато непредсказуемыми последствиями, пытался уйти, спрятаться от всепроникающей мощи этой страшной силы.
Но «черная дыра» помогла лишь временно. Некто поразительно быстро раскусил принцип ее действия, и вдруг чужая энергия возникла и внутри защитной оболочки.
Вите ничего не оставалось делать, как метнуться обратно в тело. Но шквал благодати последовал за ним.
– Дядя Игорь! Помоги! – только и успел телепатически крикнуть парень, как энергия подмяла его сознание, и он перестал воспринимать окружающее.
На работу Сергей Владимирович ехал в странном раздражении. Он пытался проанализировать свои чувства. Да, Пономарь не отказал в помощи, напротив, пообещал поделиться всем, что узнает. Да, неразумно было рассчитывать, что Дарофеев в мгновение ока разберется в ситуации и сможет предложить варианты выхода из нее. Все то время, что Изотов знал Игоря Сергеевича, тот отличался некоторой медлительностью. Дарофеев долго запрягал, но ездил быстро. И, памятуя об этой особенности целителя, майор все равно подспудно надеялся, что тот уже знает ответы на все вопросы. Но не случилось, и фээсбэшник понял, что несмотря на все доводы рассудка почему-то вдруг затаил на Игоря Сергеевича бешеную злобу. Сразу пришло понимание, что это иррациональное чувство напрямую связано и с его посвящением, и самой космэтикой, но поделать с собой Сергей Владимирович ничего не мог. С каждым мгновением он ненавидел Пономаря все сильнее...
Поднявшись в свой кабинет, Изотов несколько минут тупо рассматривал папки с делами, требовавшими срочной, если не немедленной работы. Но бушевавшая в нем ненависть не давала даже сосредоточиться, чтобы взяться за бумаги. Майор прошелся по кабинету, посмотрел в окно на площадь, и, решительно повернувшись, вышел прочь, не забыв запереть за собой дверь.
В коридорах Убойного отдела было тихо. Фээсбэшник ткнулся в одну дверь, другую. Никого из друзей-сослуживцев не было.
Вдруг Сергей Владимирович услышал приближающиеся шаги и голоса. Из-за поворота вышли двое «террористов», сторудников отдела по борьбе с терроризмом. Они негромко беседовали, но Изотов уловил ключевые слова: «Киднепинг, террористы, двоих убили».
– Эй, мужики, вы куда? – Остановил майор своих коллег.
– Заложников освобождать.
Один из фээсбэшников, майор Уксусов, с подозрительным прищуром уставился на Сергея Владимировича. Зато второй, тот, что ответил, подмигнул и добавил:
– А тебе что, заняться нечем?
Изотов помнил, что этого зовут Виктором, но фамилию забыл напрочь.
– А, – скривился Изотов, – от бумаги уже в глазах рябит. Развеяться хочется.
– Ну, айда с нами! – Предложил Виктор, не обращая внимания на шепот Уксусова. – Проветришься на кладбище...
Оказалось, что несколько неизвестных захватили автобус с ребятишками, которым школа устроила экскурсию на Ваганьковское кладбище. Учительницу и попытавшегося вмешаться охранника они застрелили, и теперь забаррикадировались в автобусе. Никаких требований пока не предъявляли. Штурмовики спецназа уже в пути, а пока надо скоординировать их действия и попытаться выяснить кто конкретно террористы, кого представляют и можно ли с ними договориться.
Всю дорогу до кладбища, Сергей Владимирович пытался справиться со своей ненавистью к Пономарю. Он проделал множество успокаивающих упражнений, попытался поработать со своей анахатой, ничего не помогало. И лишь под конец майор вспомнил про состояние «безмолвие сознания». Едва Изотов полностью освободил свою голову от мыслей, исчезла и подавлявшая его негативная эмоция. В таком состоянии, теоретически, человек мог находиться годами, адекватно реагировать на происходящее, но, фээсбэшник, знал это, рано или поздно он просто «вывалится» из своего «безмолвия» и тогда все может вернуться к исходному состоянию. Значит, до того надо устранить причину ненависти. А, поскольку Сергей Владимирович чувствовал, что причина эта – «Космэтика», то, принял он спонтанное решение, надо из нее выйти.