– А мы доберемся туда гораздо быстрее. Джордж в сомнении прищурил глаза. Независимо от того, сколь мощен и красив был звездолет, бесспорно, он не был в состоянии свернуть космическое пространство и сделать путь до «Розенберга» короче, чем он есть на самом деле. Поджав губы, Джордж с недоверием посмотрел на Эйприла и сунул руки в карман.
– Благодаря суперзащите, – начал Эйприл, – и усиленной дуотронике звездолета мы будем в состоянии пройти сквозь эпицентр любого из космических ионных штормов.
Джордж почувствовал, как за его спиной от неожиданности услышанного встрепенулись докторша и Дрейк, но даже не стал поворачиваться в их сторону. Подойдя ближе к Эйприлу, он перегнулся через разделявшую их консоль.
– Сквозь само сердце ионных бурь?! Роберт, да ты с ума спятил!
Эйприл посмотрел Джорджу прямо в глаза. – Мы обязаны добраться до них за неделю. Ты это понимаешь? За неделю.
– Обязаны. Но вот будем ли?
– Ну, считай, что я оптимист, но только не придурочный. Да и к тому же звездолет этот – настоящий прорыв. Он – кульминация нескольких технических революций этого десятилетия, плоды которых только начинают внедряться в практику.
Ошеломленный Джордж закрыл на мгновение глаза, затем обошел Эйприла, уставившись в палубу. Он схватился за голову, дабы не свихнуться от того, что пришлось ему узнать за последние минуты.
Эйприл молча ждал, не отрывая глаз от Джорджа. Спустя несколько секунд Кирк продолжил:
– Значит, вот он каков, гамбит Звездного флота?!
– По крайней мере, должен быть таким, – ответил, передернув плечами, Эйприл. – Ну, а как иначе было профинансировать этот проект? Но не забывай, Джордж, звездолет – не только собственность Звездного флота, но и всей федерации. Что ты на это скажешь?
– А что я должен говорить? Неужели тебе и так непонятно?
– Рад это от тебя слышать. Джордж лишь рукой махнул.
– Мы охраняли эту нейтральную зону в течение семидесяти пяти лет лишь потому, что опасались очередного нападения ромуланцев. А почему? Потому что у них не было никаких причин нас бояться. – Он ткнул пальцем в иллюминатор. – Это не спасательный корабль, это боевая машина!
Эйприл быстренько обошел навигационную консоль, отделявшую его от Джорджа.
– Но это же не космический корабль, Кирк, – настаивал он с драматической интонацией в голосе. – Это же звездолет!
– Космический корабль, звездолет, какая разница…
– Джордж! Да ты только послушай – звездолет! Ты понимаешь – от слова «звезда»! Испускающая свет, таящаяся в глубинах космоса, находящаяся столь далеко от нас, что кажется искоркой в ночи…
– Ну, про звезду это я понял, – вздохнул Джордж.
– Теперь поговорим про слово «корабль», – продолжал Эйприл. Еще с тех самых времен, когда отряды безвестных храбрецов бороздили на утлых суденышках океанские просторы, слово «корабль» стало святым!
Джордж покачал головой, пораженный столь слепым идеализмом Эйприла.
– Ну, это просто класс, Роб. Ты, кстати, уже успел зарегистрировать свои авторские права на только что сказанное?
– Вот когда отправишься с нами на этом корабле в поход да почувствуешь его как следует, – капитан широко развел руками, – вот тогда-то мы и поговорим.
Джордж старался не думать о предстоящем ему лучевом перемещении. Подвергаться подобной транспортации в пространстве прежде ему еще не приходилось, но слышал он об этом уже предостаточно. И надо заметить, ничего хорошего. И поэтому, когда Ястребиный Коготь, или как там его звали, скомандовал звездолету энергетизироваться, Джордж невольно затаил дыхание и приготовился к неминуемой смерти. Первым было ощущение звука – нечто похожее на жужжание роя насекомых, а затем возникло такое чувство, будто все эти насекомые разом на тебе закопошились. Создавалось впечатление, что он попал в пчелиный улей, из которого никак не мог выбраться.
Затем он ослеп, и окружавший его мир превратился в расплывчатое пятно раздражающей окраски. Чтобы убедить себя в обратном, он попытался пошевелить руками, но похоже, двигать уже было нечем. Он вполне отчетливо ощутил то. как затрещали его внутренние органы.
Затем окружающий его мир вновь стал приобретать очертания.
Появились комната с бледно-серыми стенами, отделанными красными панелями, большая консоль пульта управления, два человека за нею и наконец-таки его собственное отражение в зеркале на стене. Комната словно бы отвердела, и легкое головокружение охватило Кирка. Спустя мгновение он отдышался.
– Ну как, все в порядке? – голос Эйприла был подобен грому в звенящей тишине.
– Кажется, процесс еще не доведен до совершенства, – сухо заметила откуда-то издали доктор Пул.
– Джордж?
Джордж не смел посмотреть себе под ноги, а когда наконец рискнул, то увидел, что стоит на подернутом инеем линзообразном стекле.
– Пожалуй, это было самое тошнотворное из испытаний, выпавших на мою долю в этой жизни, – сказал он. В поисках Дрейка он посмотрел по сторонам, и наконец-то обнаружил его у себя за спиной.
Глаза у Дрейка были вытаращены, но, судя по всему, он был в полной целости и сохранности.
– Ничего, со временем попривыкнем, – заверил Эйприл, когда Кирк сошел со стеклянного диска. – Но, должен признаться, дух все же захватывает. Это же надо – не поодиночке, а всех шестерых сразу.
Так что в будущем мы сможем десантироваться куда угодно исключительно лучевым способом.
– А зачем же, – промолвил Джордж, смерив презрительным взглядом Эйприла, – на звездолете имеется дополнительная стартовая площадка для автономного шаттла?
– Не знаю, вероятно, для подстраховки.
– А не проще было бы его в таком случае оборудовать дополнительные помещениями для лучевой транспортации?
– Да, само собой, но, – Эйприл развел руками, – Джордж, чего ты от меня хочешь? Я ведь простой романтик. Ты же знаешь инженеров-конструкторов. Они так любят новые идеи, но при этом ни за что не соглашаются расставаться с тем, что проверено временем.
– Да я просто так спросил, Роб.
– Друзья мои, – предложил Эйприл, указав на бронированную дверь. – Прошу вас на мостик.
– Всего на борту пятьдесят семь человек, – объяснял капитан Эйприл, пока они шли по длинному пустынному коридору на какой-то безымянной палубе, где местами торчала лишь одна арматура и еще не было установлено никаких переборок. – Все они специалисты, участвовавшие в создании этого корабля. Все они прошли самый тщательнейший отбор. Это лучшие инженеры и конструкторы федерации, специалисты-электрики и ученые-компютерщики. Все отсеки звездолета создавались в обстановке полной секретности и строились в разных местах. Никто из работающих понятия не имел, что же он, в конце концов, изготавливает. Кроме капитанского мостика, его вы сейчас увидите, на главной корме полностью завершены работы лишь на двух палубах. Палубы отдыха и развлечений пока нет, но лишь потому, что она превращена в сектор оказания скорой медицинской помощи тем, к кому мы сейчас спешим. – Он повернулся к докторше. – Сара, хорошо бы тебе сразу туда направиться и посмотреть, все ли там на месте.
– А что же здесь доделано? – поинтересовался Джордж.
– Компьютерное оснащение, сенсорные датчики, двигатели новейшей конструкции, хотя еще и не опробованные системы жизнеобеспечения, системы тяжелого вооружения, внешняя защита.
Дублирующего управления, правда, еще нет, но, надеюсь…
– Такое ощущение, будто мы на предварительных испытаниях.
Эйприл кивнул и одобрительно посмотрел на Джорджа.
– Да, мой друг, вы совершенно правы.
– А что за вооружение имеется на звездолете?
– Мощные дальнобойные лазеры и синхрофазотронные пушки.
Оружие, сам понимаешь, нешуточное. Видишь ли, мы уже почти готовы были провести первые испытания… Ну, то есть, посмотреть, как работают двигатели и системы защиты от космических жестких излучений, как вдруг случилось это несчастье на «Розенберге». И тогда мы решили, что время пришло. Не могло представиться лучшей возможности проверить этот звездолет на практике и рассеять всевозможные домыслы и предрассудки, возникшие у многих в период его создания.