Лицо его снова скрылось в тенях. Странно, но пусть Велор видел его так близко, ни за что не вспомнил бы ни цвет глаз, ни форму носа. Не узнал бы в толпе.
– Велор... – дрогнула Лиза, а затем рывком ухватилась за край камзола, словно вот-вот ухнет в бездну. Задышала с надрывом. Заплакала.
– Эй... человечек, – Велор целовал её в лоб и щёки. – Я здесь. Я тебя держу. Держу...
Велор не отрывал от Элизы взгляд, но знал – рогач не сводил с него пытливых глаз.
– Ну пройдоха, Сорес! – вдруг хохотнул Атлант так, что за дюнами загрохотало.
Велор поднял голову, но пустынник с хохотом уже оседлал ящера. Остальные кочевники тоже повыскакивали в стремена.
– Идём к столице? – спросил кто-то.
– Нет нужды, – сурово брякнул гигант из свиты Атланта. Тот, что отдал кусок плаща. – Оазис в безопасности. Руна на вершине храма уже зажглась. Наследник здесь.
Потянув поводья-усы, рогач развернул ящера и припустил за Атлантом. Плащ его, к слову, парусил на горячем ветру и был цел и невредим.
– Велор… Велор!
– Я здесь, тише... Не трать силы.
Лиза послушно прикрыла глаза. Оставшись на попечении стихии, её тело изменилось. Бледность сменилась налётом золотистого загара. Карие глаза не потеряли кофейный оттенок, но в них поселилось самое горячее пламя.
– Родная, не пугай меня так больше.
Велор осторожно опустил Лизу на песок.
– Я, кажется, умираю... – простонала она.
– Нет, – кровопийца провёл по девичьей щеке пальцами. Волосы разметались по песку, напоминая нити червонного золота. – Ты будешь жить, Искорка. На тот свет я тебя точно не отпущу. Никуда не отпущу больше.
С трудом Лиза приоткрыла глаза и прошептала едва слышно, сонно:
– Я ничего не чувствую. Совсем ничего...
Велору было знакомо это оцепенение. Много месяцев кряду он скользил между безумием, безразличием и желанием сдохнуть. Но сейчас он промолчал. Припал ко лбу Лизы губами.
Он всё объяснит, едва Искорке станет лучше, едва она немного окрепнет. Когда это случится, Велор не знал. Но единственное, в чём был уверен – его тело и мысли полны горячих чувств. Оба начала оцепенели под наркозом руны на груди, но поверх символов на ледяной спирали переливались чувства. Тысячи оттенков!
Под действием «Вдовьих слёз» Велор тоже... будто бы чувствовал. Это позволяло выглядеть почти нормальным, но глубин души эссенция не касалась. Не могла проникнуть за экран руны. И только чувства Элизы прошили тело Велора насквозь. Ныряли вглубь, гасли, но неизменно рождались заново.
Эти чувства были родными. Настоящими.
Кочевники уже пылили где-то вдали, когда с бархана, отделяющего каменный город от бескрайних пустынь, потекли волны королевской стражи. Сияющие даже в сумерках латы, скрежет металла… Часть рогатых воинов держала огромные щиты, оглядывала небеса. Остальные двигались вперёд, прикрытые соратниками от возможного залпа драконьего пламени.
– Сиура!
Тайрон Акитар, страж Лизы, подоспел первым. За ним его дочь Малира и советник кронпринца Гакэру Авар.
– Сиур... – страж опустился рядом. – Велор, вы ранены? Где дракон?
Велор помотал головой и прижал Элизу к себе покрепче. Пальцы Гакэру Авара с тёмными ногтями впились в плечо.
– Велор, – обратился советник кронпринца по имени, чего ранее никогда не делал. – Тайрон обещал перед Вортом защищать Лизу. Отпустите... Мы поможем ей. Вам тоже... – рогатый мигом оценил кровь, сломанное запястье и сияющие знаки на груди. – Вам ведь тоже не повредит помощь, верно? Отпустите...
Велор нехотя кивнул и заставил себя разжать пальцы. Страж подхватил Лизу на руки и надёжно укутал в обрывок плаща пустынника. Малира же, напоминая всполошённого воробья, оглядывала небеса.
Велор выдохнул. Эти воины верные. Они не навредят Лизе. Но едва перед глазами замелькали тёмные пятна военных камзолов, кровопийца насилу не бросился вслед за стражем с Элизой на руках.
Отец налетел, словно коршун. Присягнувшие ему Тёмные Воины обступили, отгородили от золота королевских гвардейцев.
Тучи сгустились у Велора на душе.
– Кто-нибудь видел... это? – Арис взял Велора за грудки со злым остервенением.