– Проклятая магия... – покачал головой Юджин, а в дверь снова барабанили.
– Эй, есть кто? Открывай!
Как в тумане лавируя средь ледяных наростов, Юджин добрался до прихожей. Трубы под домом застонали, грозясь вытолкнуть ледяные пробки и затопить всё вокруг.
Поправив волосы и на удивление сухой алый камзол, Юджин приоткрыл створку парадной двери.
– Чего надо?
На пороге оказалось двое в серых, будто пропитанных пылью плащах.
– Добрый день, – улыбнулся тот, что был пониже. – Что у вас здесь творится? Соседи на шум жалуются.
Юджин скосился на соседний дом-замок из серого камня. Ну, ага, жалуются… Стены ведь «картонные».
– Никакого шума, – как улитка втянул Юджин голову в плечи. – Господин Гуно направил меня описи составить и вещи Ксандера Ридда собрать. Я из Головного управления. Из архива, – добавил он.
– Ах, из Управления? Занятно, – вежливо продолжал незнакомец. – Позволите войти, коллега?
– Это частная... – начал Юджин, но второй, заметно раздраженный, не выдержал.
– Ридд мёртв, – гаркнул он. – Дом и содержимое принадлежит Алерису Второму и Федеративному государству, – значок с серебристой змейкой сверкнул в лучах тусклого, покрытого пеленой туч солнца. – Так что дай пройти, парень.
«Дознаватель!» – охнул Юджин, но вновь принял грозный вид и навалился на дверь. Дознаватели до липкого пота странные господа. Поговаривают, они даже семей не заводят. Не то запрещено у них это, не то странности у них до того пугающие, что женщины с криком бегут… Сбором сплетен Юджин отродясь не занимался. Потому знал о коллегах из отдела Дознания всего ничего. Но понимал одно – если уж к кому и идти с повинной, так только к своим. Не к серым червям.
– Парень? – уставился на Юджина раздраженный дознаватель со значком. – Отойди.
Юджин, не владея собой, навалился сильнее и захлопнул дверь. Щёлкнул замок. Кулаки забарабанили с удвоенной силой.
Тёмные, подерите... Ха! А Юджину начинала нравиться эта фраза! Облегчение приносила.
Вновь крики за дверью и стук. Сердце встало в груди, а к горлу подкатила тошнота.
– Что я творю? – Юджин выдохнул и впился пальцами в длинный чуб. – Так нельзя...
Нельзя. Это верно. В нём проснулась магия, а значит, он теперь враг. Враг всем, кого он любил и знал.
Сам себе враг.
– Трус, – выплюнул Юджин и потянулся к двери. – Стойте! Я сейчас отворю!
Стук прекратился.
Унять дрожь было сложно. Сложнее лишь справиться с замками.
...Первый щелчок.
Сейчас всё решится.
...Второй.
Может, дознаватели его сразу убьют? Хорошо бы. Без мучений. Только матушку жаль. И отца... Он подвёл их. Всех подвёл!
Юджин обернулся напоследок. Из прихожей были видны сталактиты сосулек в гостиной, через которые, будто через прутья камеры, виднелся уголок кофейного столика со злосчастным письмом для эльфийки.
Колечко призывно блеснуло.
«..доставь письмо адресату, – вспомнились строки из письма Ридда. – Умоляю».
Что же делать? Сдаться или сперва довести дело до конца? Что важнее, долг или совесть?
В дверь снова ударили.
– Парень, открывай, – голос у первого дознавателя мягкий, будто коровье масло. – Мы не причиним вреда, только войдём.
– Здесь может быть опасно, – вторил раздраженный, неумело скрывая то самое раздражение.
Юджин ругнулся, коря себя за секундную слабость, и решительно дёрнул дверь на себя. Рука дрогнула, а механизм крякнул. Неужто заело? Быть не может! Юджин с опаской оглянулся на кольцо. Оно вновь подозрительно сверкнуло серебром, и в ушах явственно зазвучал разочарованный, обиженный голосок.
− Растя-япа!
Юджин вытаращил глаза.
– Ч-чего?
Кольцо не ответило. Потухло. Обиделось? Или у Юджина с головой нелады? Но как ни крути, голос был прав. Долг требовал отправиться на плаху. Совесть же терзала, прося об одном: выполнить последнюю волю того, кто был дорог, а значит...
Кляня всех и вся, поминая тёмных через слово, Юджин рванул в гостиную.