Глава 6. Отец – свободе конец
В коридорах Пустынного дворца нам с Дракулой пришлось расцепить руки. Но я украдкой то и дело поглядывала на Велора, и рот сам собой тянула дурацкая улыбка. Чёрт побери, какой же он красивый, этот вампирюга! Даже красивее, чем прежде. Лёгкий загар подрумянил скулы. Холёность – отпечаток столетнего пребывания в мире технического прогресса, будто вымылась. Выкрошилась под напором иппорианских ветров. А вот надменности поприбавилось.
Взгляд, движения... Каждый жест дышал сдержанностью. Если бы художнику довелось писать с Велора портрет, на холсте наверняка поселилась бы всего пара отрывистых, острых штрихов. Алый и иссиня-чёрный.
– А ты причёску сменил.
Глядя на чёрные как смоль волосы, непривычно собранные в тугой пучок чуть ниже затылка, я не спрашивала, утверждала.
– Ты тоже, – тонкие губы даже не дрогнули в улыбке.
– Не нравится? – огорчённо отвела я с плеч короткие кудри.
– Почему же? Тебе идёт. Но я помню тебя... другой. Можно?
Вампирюга вдруг остановился и протянул руку. Пряди легко заскользили меж его пальцев. Я засмеялась. Щекотно! Даже по щекам мурашки побежали.
– Мне длинные больше нравились, – вздохнула я, когда Велор отнял руку и вновь двинулся по коридору. – Но обстричься – не мой выбор. Хотя там и не стрижка была вовсе, а варварское нападение... Да и не до красоты в последнее время было.
Мигом вспомнилось, как Нолан Роджи мне косу отчекрыжил и в мужские обноски обрядил.
– И у меня были причины сменить причёску, – со вздохом потёр Велор шею, и влажные волоски, от столь незатейливого, «человеческого» движения забавно вздыбились. – В Пустынных землях слишком жарко. И напрасно говоришь, что не до красоты было, − глянул на меня Дракула и добавил в привычной отрывистой манере. − Ты прекрасно выглядишь, Лиза. Всегда.
Я засмеялась, глядя на подол платья, который на каждый шаг позвякивал вышитыми по подолу камешками. Любезностями сыпать Дракула не мастак. Они у него неизменно рубленные, острые получаются. Но родные какие-то. Необходимые.
Настроение в гору пошло, но первоприходящие на ум комплименты вышли. Пришёл черёд молчания, что Дракула делал с огромной охотой.
Я и сама прикусила язык. Хотя, признаюсь, корила себя вчера, пока крутилась от бессонницы. Корила за слабость духа, потому что поговорить нам с Велором стоило.
– Может, отпустить сиура Акитара? – сообразила я наконец, как сократить количество лишних ушей. – Ты ведь свободен на сегодня? Сможешь проводить меня к себе после обеда? Вернее, – оговорилась я с улыбкой, – проводить меня ко мне. Не к себе, разумеется.
Велор шутку не оценил. Кивнул отрывисто.
– Сегодня свободен. Но страж пусть останется. Он тебе не для красоты выдан.
Хитрый Дракула! Учуял запах жареного. Я обернулась и с виноватой улыбкой глянула на Акитара, мол, не обессудьте. Сделала что смогла. Будь моя воля...
– Кстати, а он принёс тебе обет верности? − остановился вдруг Велор и впился в рогача требовательным взглядом.
– Обет? – удивилась я. – Велор, сиур Акитар приглядывает за мной по указу принца. Он же не мой...
– Знаю, – сощурился вампирюга. – Но это не мешает ему подкрепить верность тебе. Происхождение обязывает тебя быть осторожнее, Лиза. Твой дар – не шутка. И мало ли фанатиков на свете? Тебя обязаны защищать.
Я смутилась, но возмутиться не успела. Горделиво выпятив грудь, Акитар приблизился на шаг.
– Разумеется, сиур Лайн. Каждый уважающий себя воин приносит обет верности. Я не исключение. Мой меч принадлежит Целителю Ириты до тех пор, пока сиура не отпустит меня.
Велор одобрительно качнул головой и вновь двинулся по коридору, а я с удивлением глянула на пустынника. И думать не смела, что он так ревностно примется меня оберегать. Страдал же, помнится, брови кривил.
– А почему я не в курсе, что стала жертвой какой-то там клятвы? – не поспевала я за Велором.
– Всякий воин, который берёт под защиту господина или госпожу, а в Пустынных землях сиура или сиуру, даёт обет, – ответил Велор.
– Не разглашать тайны, – подтвердил рогатый, шагая следом. – И защищать ценой своей жизни.