Могучие стены старинных городских усадеб затруднили врагу преследование, а груды камня снабдили нас метательными снарядами. Незавершённая стена делила пополам площадь Гоплитов: наши каменщики не успели достроить её, ибо этот квартал был захвачен скифами Боргеса. Отступая под вражьим натиском, наш отряд перебрался за эту стену и, обнаружив большое количество так и не использованного камня, зацепился за эту преграду, превратив её в рубеж обороны. Воодушевлённые милостью небес — или счастливой случайностью — люди принялись забрасывать атакующих камнями. И это помогло! Правда, сами амазонки, чуявшие близкую победу и жаждавшие нашей крови, готовы были рваться вперёд, невзирая на потери, но вот их коней неистовый камнепад пугал. Лошади начали артачиться, и натиск противника захлебнулся.
Ещё до того, как осаждающие овладели этим районом, площадь изрыли траншеями. На первом этапе осады они особой роли не сыграли, но вот теперь неожиданно оказались для неприятеля дополнительной ловушкой. Когда передовые амазонские отряды замедлили натиск, столкнувшись с новым очагом сопротивления, к ним поспешили подкрепления. Воительницы мчались во весь опор, не опасаясь засады, но, ослеплённые тучами пыли, не рассчитали вместимости площади. В сутолоке и толкотне всадники и кони стали падать во рвы, дно которых было усеяно досками, черепками и всякими обломками.
Было то счастливой случайностью или воплощением воли Провидения? Какая разница? Главное, мы наконец услышали, что враг может кричать не только от ярости, но и от боли. Мы увидели, что он, как и мы, способен истекать алой кровью! Квартал оказался хорошо приспособленным для защиты, ибо в древности городские усадьбы представляли собой небольшие крепости и теперь, примыкая одна к другой, легко превратились в сплошной комплекс оборонительных сооружений.
Зачастую два или три дома позволяли держать под обстрелом всю площадь, причём перекрёстная стрельба обеспечивала возможность для одного дома прикрывать другой. Стены древних строений ничуть не уступали крепостным валам, и с их высоты наши люди обрушивали на головы нападающих камни и кирпичи. Оказавшись на выгодной позиции, наши доблестные союзники-критяне проявили себя в полной мере: они стреляли так, словно из их луков целились сами боги.
В результате схватка, начавшаяся как вылазка и едва не закончившаяся полным нашим разгромом, переросла в настоящее сражение, затянувшееся на целый день. Удача улыбнулась нам и воодушевила наших бойцов. Распевая гимн Афине Промахос, наши воины, сперва по десять-двенадцать человек, а потом и по четыре десятка, начали не только отбиваться, но и переходить в наступление. Всякий раз, когда амазонки налетали на такой отряд, эллины смыкали щиты над парапетом какой-нибудь не до конца разрушенной стены и выставляли вперёд сплошную щетину копий с древками в пять локтей.
И опять же, сами амазонки, похоже, готовы были скакать прямиком на смертоносные наконечники, но вот их кони бросаться грудью на острия не хотели. Похоже, они воспринимали фалангу как огромного зверя, покрытого бронзовой чешуёй. Этот дракон пугал их, и, чтобы заставить коней идти в атаку, амазонкам приходилось гнать их вперёд арапниками.
Примеру афинской пехоты последовала и конница: мы стали выстраивать сплошные стены конных копейщиков. Проезды между усадьбами, проломы в стенах, даже интервалы между кучами камня быстро заполнялись всем, что только можно было найти; мы научились цепляться за любой выступ, с помощью подручных средств превращая его в укрепление. Дворы и задние улочки обеспечивали нам возможность манёвра и позволяли незаметно для врага перебрасывать силы с одного участка на другой. Если напор противника становился слишком силён, мы отходили, закладывая и заваливая за собой свои мышиные норы, а потом, вынырнув в совершенно неожиданном месте, наносили врагу очередной болезненный удар.
Усвоив, что кавалерийскую атаку способна задержать не только стена в пятьдесят локтей, но и любой барьер, лишь бы по высоте его не могла перескочить лошадь, мы принялись сооружать такие преграды одну за другой. Помогало и то, что кругом было полно камней, которые, как удалось выяснить, являлись надёжными и действенными метательными снарядами. Если у кого-то ломалось копьё, он не пускался наутёк, а брал из-под ног булыжник. Каменюка способна сломать челюсть или выбить врагу все зубы, а снаряд потяжелее запросто проломит череп.