— Так почему же ты, имея дело к Гарриэт, обращаешься ко мне?
Бисли потянулся за моими сигаретами, закурил.
— Ты говорил, что Гарриэт сейчас работает в «Латин-Америка Сервис»?
— Полгода назад она перешла на более долгий рейс.
— Какой?
— Нью-Йорк — Майами — Камагуэй — Кингстон — Порт-о-Прэнс — Сьюдад-Трухильо — Сан-Хуан — Каракас…
— Стой! — крикнул Фрэнк. — Дай дух перевести. Говоришь, на этой трассе есть Сьюдад-Трухильо?
— Да.
— Сейчас я тебе скажу кое-что… Скажу больше, чем имею права… Но мне нужно, чтобы ты более или менее ориентировался в обстановке.
— Ну, говори.
— Я хотел бы, во-первых, успокоить тебя насчет наших намерений в деле розысков Галиндеса или хотя бы следов его похищения.
— Ваши намерения… — начал было я, но Бисли нетерпеливо прервал меня.
— Я знаю, что ты умеешь острить, Майк, но уголок юмора пока отложим. Разыскивая Галиндеса, мы шли различными путями, проверяли все и всюду. Ну, всякие подробности неудач тебе ни к чему. Однако мы вышли на интересный след; наиболее правдоподобный. В тот день, когда исчез Галиндес, некий молодой человек взял в Линдене напрокат туристский самолет типа «феникс» с большим багажником.
— Он потребовал именно с багажником?
— Да. И полетел он, как сказал секретарше бюро проката, в Чаттануга, Теннеси.
— Надеюсь, ты не думаешь, что он был настолько любезен, чтобы, покатав профессора, сообщить свой адрес… Время исчезновения Галиндеса известно. Оно совпадает с отлетом этого «феникса».
— Из Линдена он вылетел раньше, но неизвестно, куда девался потом. Потому что через час с лишним контрольные станции на побережье у Филадельфии зарегистрировали перелет такой машины.
— А самолет уже вернулся в Линден?
— Нет. Известно также, что у него была авария при посадке на аэродроме Дженерал Эндрьюс, в Сьюдад-Трухильо.
— А это наверняка тот же самолет?
— Ну, кто же сейчас полетит на «фениксе» к Антильским островам?
— И поэтому вы из нескольких сотен частных самолетов, вылетевших в тот день из Нью-Йорка, выбрали именно этот?
— Ты сделал бы то же самое. Ведь ты сам подал мне эту идею насчет контролирования частных полетов. Я только не знаю, где пилот взял Галиндеса. Из Линдена он вылетел один, с маленьким чемоданчиком.
— Кто подписал гарантийную квитанцию в Линдене?
— Молодой летчик, не имеющий постоянной работы, Джеральд Лестер Мерфи.
— Вы можете поскорее отыскать его в Сьюдад-Трухильо? У вас же там есть свои люди.
— Мы его уже нашли. Все из-за той же аварии — это отличная распознавательная примета.
— А у вас что, есть наблюдатель на аэродроме?
— Нет, работает там на нас одна танцовщица, очень красивая, кстати. Мерфи провел с ней ночь и все хвастался, как мастерски сел без шасси.
— А этот превосходный летчик сказал танцовщице, какого пассажира он привез?
— Нет. Не помогли никакие штучки.
— И бедная девушка зря трудилась.
Джеральд Лестер Мерфи проснулся с мучительной головной болью и пересохшим горлом. Еще плохо соображая, он протянул руку и уперся ею в стену. Он был один. В ванной лилась вода.
— Моника! — крикнул он. — Моника!
В дверях появился черный бой.
— Бой, где эта госпожа?
— Госпожа выйти.
— Adonde? — спросил Мерфи, — Куда?
— Господин говорить по-английски, черный бой понимать, senor comandante.
— Не называйте меня майором, я не майор.
— Si, senor. Госпожа выйти и сказать, что не вернуться. Господин не ждать. Эскудеро знать, что госпожа не вернуться.
— Тебя зовут Эскудеро?
— Черный бой Эскудеро.
Мерфи зевнул.
— Que oraes? — спросил он.
— Господин говорить по-английски. Десять часов. Господин вставать, я приготовить горячая ванна. Господин быть десять часов и тридцать минут в холл «Космос». В холл ждать капитан де ла Маса. — Он нагло подмигнул. — Госпожа быть довольна, senor.
Мерфи сел на тахте, провел ладонью по волосам. Эскудеро заглянул в ванную.
— Ванна быть полна, господин идти.
Получасом позже Мерфи встретился в холле «Космоса» с Оливейрой.
— Де ла Маса не придет? — спросил он.
— В десять он должен быть в министерстве, там будет ждать нас.
— Наверное, дает отчет, а? Ведь он наблюдал за мной, верно? Скажи мне правду, Хулио.
— Ты спьяну засыпал меня, Джеральд. Сказал де ла Маса, что я тебе рассказывал всякие жуткие истории…
Мерфи был потрясен и пристыжен.
— Ничего не помню, Хулио, понятия не имею… Но ведь это не страшно, я в шутку что-нибудь сказал, да?