На станции как всегда: приходят и уходят поезда, на путях дымят кучи шлака, ремонтники относят их к откосу и сбрасывают. За последнее время возле станции образовались уже высокие шлаковые горы. Летом их вывезут.
В широких кронах пристанционных тополей завывают ветры, и Василю кажется, что деревья грустят и печалятся в ожидании весны и солнца.
Когда Василь железнодорожным полотном шагает к Ивану, ему всегда легко и хорошо думается. Так же как и в лесу. Лес укачивает, нежит мечты, трепетные и неясные, дорога же как бы выводит их на прямой и гладкий путь. Вперед, вперед, за окутанный дымкой лес, за которым простираются новые дали, шумные города. Там, в неизведанных далях, его место… И вместе с тем ему не верится, что уже этим летом покинет родное местечко, уедет вместе с ребятами в желанный город с его институтами, музеями, военными училищами…
Фактически отец принимает и отправляет поезда. На западной и восточной границах станции на высоких деревянных сваях стоят будки, в которых дежурят стрелочники. Отцова будка — восточная. С незапамятных времен Василь ходит туда, чтобы принести отцу обед, потому что стрелочники заступают на дежурство на двенадцать часов и отлучаться со службы им нельзя. Теперь обед отцу носят младшие братья.
На станции введена автоблокировка. В отцовой будке стоит большой аппарат с несколькими рычагами. Зазвонит телефон, отец поднимет трубку: «Слушаю, товарищ дежурный»… Дежурный по станции отдаст распоряжение. Затрещит глазок, расположенный над рычагом, от него откинется и повиснет на пружинке крышка. Отец, подняв рычаг, откроет семафор или переведет стрелку.
Снова докладывает дежурному…
Неужто и в самом деле через несколько месяцев, летом, настанет день, когда отец переведет стрелку и поезд увезет Василя в неведомый желанный край?.. С трудом представляет себе это Василь. Что-то вроде бы мешает. А что — он и сам не знает. И от этого тревожно на сердце.
Василю везет: за школьным хлевом, среди выброшенных из кладовой поломанных глобусов, фанерных ящиков, бутылок, он находит еще приличные лыжи. Правда, обе на правую ногу, но беда невелика.
Василь подремонтировал их, подогнал ремешки, натер воском, вырезал палки. На палки хорошо бы кольца, но можно и без них обойтись.
Надев под пиджак рубашку потеплее, Василь подался в поле. Бежал широким Шагом и вскоре так согрелся, что все тело огнем стало гореть.
Красота вокруг. Снежный наст держит надежно, лыжи словно сами скользят. Впереди — до самого синего леса — чистая белая гладь, на которой лишь изредка темнеют кусты.
Василь идет к лесу. Хочет побывать в тех местах, где осенью собирал грибы. Кто знает, может, и не доведется больше походить по цветущему вереску.
Минут двадцать быстрого шага, и он в лесу. Вокруг задумчивые сосны, березы, осины. Царит необычная тишина. В лесу идти тяжелее, снег рыхлый, лыжи проваливаются, и Василь держится полян.
А вот и молодые сосняки, скрытые под пушистым одеялом заросли вереска, где столько раз он бывал летом.
Василь скользит по снежной целине, и многие места узнает с трудом, настолько они изменились в зимнюю пору. Впечатление такое, будто, кроме опечаленных сосен и берез, засыпанных снегом, белой равнины и хмурого неба, ничего больше нет на всем свете.
Вид земли, леса зависит от их цвета. Летом лес был зеленым, осенью преобладали золотистые тона — на березах, осинах, кленах, розово-синим пламенем цвели вересковые заросли. Все это были следы жизни. Но и в зимнее время они все не угасли: зеленеет хвоя, синевой отливают заснеженные дали, да и вообще синие полутона постепенно начинают господствовать в притихших просторах — верный признак недалекой весны.
Перед тем как лечь спать, Василь с часок листает «Жана Кристофа». Именно эту книгу захотелось перечитать — о музыке, впечатлительной человеческой душе и еще о том, как упорно, настойчиво может порою добиваться человек своей цели. Цель, лишь она одна придает смысл жизни. Иначе и жить не стоит„
Возвращаясь синими зимними сумерками от Ивана, Василь лицом к лицу встречается с Надей. Она выбежала из буфета с буханкой хлеба под мышкой и, увидев рядом Василя, сразу к нему:
— Ты почему таким стал?