В голове прояснилось, как-то само собой, я перевязал порезы и с середины ночи до обеда провалялся в кровати, уткнувшись в подушку. Потом такие казусы были ещё несколько раз, почему-то я не мог остановится, хотелось ощутить боль, но её не было. Было только одна сплошная пустота, которая медленно, но уверенно меня пожирала.
Как-то одна из моих знакомых, по прежней работе, встретила меня на улице. Она была в ужасе от моего вида, а увидев шрамы на руках, решительно пресекла все мои попытки попрощаться и уйти, направилась со мной ко мне домой.
Марина покидала в сумку самое необходимое из вещей, вызвала такси и отвезла меня к себе. Мне было уже все-равно. Моё сознание было, как в тумане, жить я не хотел, а из зеркал на меня смотрел — постаревший лет на десять, худой, со впавшими глазами и трупной бледностью… Я!
Таблетки, которые хоть как-то позволявшие мне не отрываться от существующей реальности и более менее держали меня на плаву, были выкинуты. А я остался один на один со своими чудовищами. Только теперь за мной следили и покончить с собой стало затруднительным делом.
У Марины был муж Валера, который понимал её так, как наверное она сама себя не понимала. Он сам лично перетащил кресло-кровать в комнату их дочки, а саму девочку отправил к бабушке. Маринка же пыталась понять, что со мной случилось, но я и сам этого не понимал, поэтому ответить ей не мог.
Они оба прятали от меня ножи и лекарства, боясь, что я что-нибудь с собой сделаю. Оба пытались поговорить со мной и хоть как-то помочь. Но помочь мне было уже нельзя. О тебе милый я уже не вспоминал…
Прошло ещё с месяц и отсутствие лекарств сделали своё дело. Я почти перестал узнавать и Валеру, и Марину, я не вставал с кровати и ничего не ел. В голове у меня было только одно желание — я хотел умереть. Забытье, в котором я пребывал почти постоянно, сменялось только кошмарами, день ото дня становившимися все хуже, переплетавшимися с остатками реальности и в конце концов наступил момент, когда я перестал понимать что здесь кошмар, а что действительность. Для меня начался ад. Сколько времени это продолжалось я не помню.
Той ночью я проснулся покрытый холодным, липким потом и с такой ясной головой, что стало страшно. Проснулся зная, что именно мне надо будет сделать. Марина с мужем спали в дальней комнате, поэтому в квартире было тихо и темно. Форточка была настежь распахнута и из неё противно дул холодный ветер. Я надел джинсы, забрал последнюю пачку сигарет, которую стащил в Валеры и босиком вышел в подъезд. На лифте спустился вниз и сел на скамейку, закурив. Было холодно, но я этого не особо ощущал. Когда в пачке осталась последняя сигарета я поднялся с места. Посмотрел наверх. Многоэтажка уходила куда-то вверх, в небо, упираясь громоотводами и антеннами в светлые тучи.
Вернувшись в подъезд, поднялся на последний этаж, а оттуда выбрался на крышу. Я уже точно знал, что хочу сделать. Именно сегодня. Потому, что понимал, что вряд ли у меня будет ещё один такой шанс. Мне просто был дан последний день, когда я могу принять решение. Я почему-то очень ясно понимал, что завтра станет критическим и обратной дороги из кошмаров уже не будет.
Я боюсь этого.
***
Ночью на крышах очень холодно. Я сам, пока туда не залез, даже не представлял себе насколько. Сильный ветер, от которого режет глаза так, что они слезятся и сигарета сгорает за три затяжки, если её оставлять на ветру. Сквозь слёзы, смотрю на её кончик, который так торопится оказаться у самого фильтра, и не понимаю, плачу ли я сам, или это просто ветер виноват. Делаю свою последнюю затяжку и подхожу к краю…
***
Дописать я опять так и не успел. В ухо ткнулись твои губы и стул поехал куда-то вдаль от монитора.
Не дыши так в шею, паразит! Брр… Щекотно же!
Ты развернул меня вместе со стулом и заглянул в глаза:
— Если бы Маринка так и не узнала, что ты ушел от меня, если бы она не проснулась тогда и не позвонила мне… ты бы прыгнул? — опять ты это спрашиваешь. Не надоело ещё самому то? Каждый раз, когда я сажусь, чтоб это написать или отхожу к окну, чтоб покурить…
— Я не знаю, прости. Если бы не было той последней пачки сигарет, которую я выкурил у подъезда прежде чем подняться наверх, ты бы просто не успел доехать…
…, а я так бы и не стал счастливым. Хотя бы немножко.</p>