– Не… не бойся, – говорит девушка, – скоро и я исчезну, стану куском мяса. Прости, что бросаю тебя, но ничего не поделаешь. Ещё никто не остался жив после этого. Лекарства нет, и не будет. Это не болезнь, это самоуничтожение. Наказание за наше лицемерие, точка в истории глупого человечества. Прости, что умру раньше, чем ты. Что не смогу позаботиться о тебе.
Девушка достает еще одну бутылку джина из холодильника. Не успевает выпить, как её рвёт.
– Вот черт. – Она вдруг понимает, что слишком пьяна и решает выйти на улицу подышать воздухом. Слишком душно. Дождь закончился, оставив на земле множество маленьких луж. Почти темно.
Дойдя до прихожей, она ищет сапоги, их нигде нет. Не думая, что может простудиться, Анжелика, босая, выходит на веранду дома.
Сначала она просто смотрит на стоящие возле дома военные грузовики, потом хочет бежать, но поскальзывается и падает. Её снова рвёт. Один из военных в защитной форме помогает ей встать. В голове девушки пробегает мысль, что уж как-то быстро они узнали о смертях. Но это не кажется важным.
– Она тут, в порядке, – говорит военный, – берём её.
– Ммммоооя кошка, – заплетающимся языком произносит Анжелика, – она пследняя моя семья.
– Что?
Девушка вырывается из рук и выбегает в комнату. Перепуганное животное прячется под столом. Анжелика тянет руку и гладит её. Затем берет под лапки и вытягивает из убежища. По неизвестной причине кошка не сопротивляется и даёт себя взять на руки. Анжелика прижимает животное к груди. Руки тащат девушку из комнаты
– У неё кошка, это не опасно?
– Нет, животные не болеют. Пусть берет, сама убежит. Скорей, этот дождь уже в печенке сидит.
– Ладно, давай её к остальным, во второй грузовик.
Голоса доносятся словно издалека, кто-то накрыл её пледом и ведёт в фургон. Краем глаза она видит, как другие выносят носилки. Становится грустно. Она хлюпает по лужам босыми ногами. Капли грязной жижи попадают на ее щиколотки и стекают черными дорожками. У неё по прежнему нет обуви – никто не предложил ей ничего обуть. Видимо, они не верят, что девушка продержится ещё хотя бы час. Анжелика чувствует колкие камни под ногами. Тёплая кошка греет её грудь и мурчит. Ее жизнь летит со скалы.
Глава 2. Харон
Обогнув грузовик, Анжелика видит, что в кузове на деревянных скамьях сидит десять-пятнадцать человек. Они все безучастно и слепо замерли, погруженные каждый в свои мысли. Это живцы – те, кто умирает не сразу: вирус словно отбирает некоторых заражённых и не даёт им умереть, пока те не распространят болезнь. Видимо, её тётя была одной из таких.
– Неужели и я теперь такая? – думает Анжелика. – Неизвестно, сколько буду ожидать смерти. Куда меня везут?
На улице становится совсем темно и холодно. Густой туман прячет за собой мир, в котором больше нет места для слабой девушки. Дрожь пробирает все тело, а перед глазами мелькают последние события. Её вырубает на какое-то время. Озноб сменяется жаром.
Анжелика открыла глаза и осмотрелась. Дурацкий сон медленно уплывает из памяти, оставив лишь жалкие обрывки. Кажется, ей снилось странное место, там были каменные перила и вид на город... А еще какие-то люди.
В фургоне много таких же, как она. Один мужчина лет сорока уже мёртв, его стеклянные глаза смотрят в пустоту. Испуганная женщина со смятой прической смотрит на девочку и, не отрывая взгляда, что-то бормочет про себя, её руки постоянно дёргаются. Симптом живца, психологический эффект, появившийся вместе с эпидемией. Человек, сломленный отчаянием, становится подобием зомби – вообще теряет какое-либо понимание ситуации и не реагирует на общение.
Грузовик подпрыгнул на кочке, и мертвец свалился на пол. Это заметил молодой парень, с недовольным лицом встав со скамейки, он подошёл к телу. Не думая о том, как надо поступить, потащил мёртвого мужчину к открытой задней части фургона и, чуть поднапрягшись, выкинул тело. Оно ударилось о землю, словно мешок и медленно удалилось от грузовика. Уже ночь, и тьма быстро съела мертвеца.
Кошка лежит на коленях девочки и смиренно ждёт. Анжелика все ещё потеряна в мыслях, но потихоньку начинает складывать все, что произошло. События дня проникают внутрь души и, словно спрут, обволакивают сердце. Нет боли, сожаления, злости. Пустота и бессмысленность заполняют все, что имело значение. Четвёртая стадия принятия.
– Куда нас везут? – Громко спрашивает она у всех.
Необходима информация. Что-то должно быть в голове. О чем-то непременно нужно думать. Мысли теперь стали очень хрупкими и перекладывать их одну за другой нужно аккуратно, так, чтобы не разбить. Одно неверное движение – и осколки стекла вонзятся прямо в мозг.