— Красиво встал, полукровка. Ляжешь тоже красиво, как твоя мамаша?
Оливер ничего не ответил. Он знал, что не сможет победить, пусть даже дядя и показал ему в свое время пару приемов. Маркас был выше, сильнее, лучше вооружен и лучше подготовлен. Но с самого Освобождения и по сегодняшний день Последняя Стража сражалась с теми, кто взмахом руки обращал города в пепел, с теми, кто сильнее, кого нельзя победить. Сражалась и побеждала.
«Если шансов победить нет, то и сражаться не нужно», — говорил дядя, вернувшись с очередного похода под знаменем Безземельного Короля. — «Нужно валить ублюдка еще до начала и бить до конца».
Маркас демонстративно стоял спиной к противнику, разминался и подмигивал девчонкам. Разделявшие их несколько шагов Оливер преодолел в мгновение, замахнулся и со всей силы нанес удар по правой голени здоровяка. Маркас ругнулся сквозь зубы, упав на одно колено. Не давая ему опомниться, Оливер вновь замахнулся и ударил противника по шее слева, а потом в правый бок, по руке, по спине, в живот. Маркас выронил меч. Краем глаза Оливер видел, как пара человек дернулась их разнимать, но Мёрдок не позволил. Учебный меч был тяжелым, Оливер быстро устал, но продолжал наносить удары по скорчившемуся на земле противнику. Люди вокруг сначала подбадривали его, потом замолчали, но Оливеру не было до них дела.
— Как ты назвал мою мать? — выдохнул он между ударами. — Как ты ее назвал, ублюдок? Давай, повтори!
— Оливер… хватит, — прошептал Маркас разбитыми в кровь губами. — Хорош.
Замахнувшись для очередного удара, Оливер остановился и медленно опустил меч. Вокруг стояла полная тишина: никто не шутил, не разговаривал и будто бы даже не дышал. Оливер бросил меч к ногам Мёрдока, но тот изловчился поймать оружие в воздухе, после чего кивнул с легкой улыбкой. Руки Оливера дрожали, дыхание сбилось, и пот катился ручьями — жалкое, должно быть, зрелище, но люди расступились перед ним. Он старался идти ровно, однако ноги были неестественно легкими; пошатывало, чувствовалась легкая тошнота. Завернув за один из домов, Оливер прижался спиной к стене, жадно хватая ртом воздух.
Дружки Маркаса появились через пару минут, но Оливер не стал убегать. Последние Стражи не убегают от инженеров, меч и свое мужество противопоставляя всемогущим выродкам и их жутким тварям, что силой превосходят и десять рыцарей. Последняя Стража не отступает, а значит, не отступит и он.
Оливер отошел от стены и успел поднять руки, но это мало чем помогло, и кулак Дуги влетел ему в лицо. Не сильный удар, не особо. Но хлесткий, «от всей души», как сказал бы дядя. Сделав пару неловких шагов назад, Оливер упал на землю, больно ударившись локтем. Подняться ему не дали.
Кажется, их было четверо. Удары сыпались со всех сторон, и Оливер, почти ничего не видя из-за боли и поднявшейся пыли, как мог, прикрывал руками уязвимые места. Вот только руки было всего две.
— Поднимите его.
Голос Маркаса, холодный и спокойный.
Оливера рывком поставили на ноги. Весь мир качался, и почему-то очень хотелось пить. Горячая струйка крови стекла по затылку Оливера за ворот рубахи — видимо, содрали кожу на голове. Щекотно.
Маркас медленно проковылял в его сторону, морщась от боли каждый раз, когда приходилось наступать на правую ногу, и вытирая кровь с разбитой губы. До чего все же огромные у него кулаки. Одной рукой Маркас держался за ребра, тяжело дыша. Его глаза, уставившиеся прямо на Оливера, напоминали о собаке мельника — злющей псине с порванным ухом. Она громко лаяла на каждого, кто приближался к мельнице, но по-настоящему пугала, только когда тихо рычала и скалилась, собираясь укусить.
Маркас улыбнулся, зубы его были в крови.
От резкого удара голова Оливера дернулась. Стало трудно дышать, нос заложило, словно при сильной простуде, и вскоре кровь потекла по лицу, попав в рот. На вкус как железо. Оливер дернулся, пытаясь вырваться, но дружки Маркаса держали крепко.
Удар в левый бок. Все тело будто пронзило острой, сковывающей болью.
Удар в голову. Вспышка света в темноте.
— Ну как, полукровка, нравится тебе нечестный бой?
Удар в живот. Сложно дышать, не вдохнуть, не выдохнуть. Хорошо, что удавалось сдержать слезы — в такие моменты самое главное не расплакаться.
— Понравилось?
Оливер осторожно выдохнул. Стоять на ногах он был уже не в силах, как и сопротивляться, но вот поднять голову еще мог.
— А много ли чести… драться с тем, кто слабее?
Новый удар, по лицу. Уже почти и не больно.