Офицер раздраженно поморщился — ну да, действительно, где этот ваш Гитлер? — и поздоровался с ним за руку.
Потанин шагнул к ним, сделал приветливое, в меру подобострастное лицо.
Здороваться за руку с Чепурновым этот офицер не стал. Они лишь обменялись кивками. Бруннер что-то негромко ему сказал. Штурмфюрер СС нахмурился, с досадой обозрел людей, оставшихся в живых после проведения спасательной операции, и с нескрываемой неприязнью уставился на Потанина. Тот подобрался, на всякий случай опустил руки по швам. Бруннер продолжал говорить. Штурмфюрер был явно недоволен.
«В этом месте у них перевалочный пункт, — догадался Потанин. — То самое место, где они меняют лошадей. Машина определенно прибыла за Чепурновым. На другого пассажира, то есть меня, немцы явно не рассчитывали».
— Познакомьтесь, господин Мазовецкий, — сказал Бруннер. — Штурмфюрер Зигмунд Шиллер. Он будет сопровождать нас до места.
Шиллер сухо кивнул. Светловолосый мужчина в форме капитана Красной армии явно насторожил его. Возможно, этот парень обладал интуицией. Потанин тоже был не в восторге. От офицера черного ордена исходила неприятная аура. Колючие глаза, тонкие циничные губы, какая-то ярость, клокочущая в груди, пока еще запертая, томящаяся.
«Он явно не поэт, не философ и не драматург», — уныло подумал Потанин.
«Хорх», похожий на тянитолкая, придуманного Корнеем Чуковским, вместил всех, включая и четверых солдат СС.
«Видимо, личная стража барона фон Гертенберга», — размышлял Потанин, забираясь в машину, оборудованную продольными лавками.
Шиллер расположился рядом с водителем. Иногда он бросал неприязненный взгляд в зеркало заднего вида, хмурился. Его что-то сильно беспокоило.
— Ты погрустнел, приятель, — пробурчал Чепурнов, мостясь рядом с Потаниным. — Не переживай, найдем тебе нового хозяина, без работы не останешься. Если все нормально, конечно, пройдет.
Городок вскоре остался за спиной. Машина резво бежала по холмистой равнине. Снова дубравы, поля, неестественно зеленая, словно выкрашенная, трава, маленькие вымершие деревушки. Здесь не было войск, узлов связи, скоплений боевой техники. Вообще ничего. Лишь застывшая необитаемая природа.
Ходики в голове отсчитывали минуты, стучали по черепушке. «Пума», оснащенная пушкой, нетерпеливо наступала на пятки. Люди молчали, отворачивались к окнам, чтобы не видеть друг друга. Росло напряжение, становилось совсем неуютно. Знакомое состояние, когда направляешься к зверю в пасть.
Потанин украдкой поглядывал на попутчиков. Солдаты дремали, они заслужили отдых. Бруннер сидел неподвижно, думал о своем, не замечал, что презрительно оттопыривает нижнюю губу. Чепурнова от монотонной езды клонило в сон, он заразительно зевал, тер глаза. От этой публики Олега уже тошнило, но он держался, прикладывал усилия, чтобы истинные мысли не вылезли на лицо.
«Да, с Чепурновым мы не ошиблись, — размышлял майор контрразведки СМЕРШ. — Этот субъект очень важен для барона фон Гертенберга. Не просто же так тот отправил за своим агентом целый взвод матерых диверсантов. Это мог сделать только барон, больше некому. Последняя шишка в этом клочке разрушенной Германии. Он действовал в обход немецкого командования. Оно ему теперь и даром не нужно. Еще день-два, и каждый будет за себя, начнется полный хаос. С Чепурновым надо дружить, ни в коем случае не демонстрировать неприязнь, а потом, когда наступит время, непременно ликвидировать, как опасного вражеского агента. Мы едем на северо-запад, значит, приближаемся к морю. Где оно? Замок Левенштайн располагается километрах в шестидесяти от Балтийского моря, побережье которого уже занимает Красная армия».
Небольшая колонна свернула с основной дороги на проселочную, проехала зеленеющий лес, стала взбираться на покатый холм. В отдалении на опушке паслись коровы. Хоть кто-то живой. В безоблачном небе метались стрижи.
Потанина начинало мутить от этой идиллии. Какая-то она неправильная, фальшивая.
Машины перевалили вершину возвышенности, покатили вниз. На западе простиралась зеленая равнина, разбавленная голубыми озерами и скоплениями скал. «Край тысячи озер». Кажется, так называли до войны Переднюю Померанию и Мекленбург.
Контрразведчик смотрел во все глаза, старался запомнить то, что видел. Справа под холмом приютилась маленькая деревушка. Однообразные черепичные крыши, те же кукольные домики, не тронутые войной. Западная околица упиралась в озеро овальной формы. Берега его обросли камышом, плотной стеной кустарника.
За деревней край аэродромного поля, несколько построек. Не с этого ли аэродрома стартовал десант с приказом вызволить Чепурнова? Отчаянные люди, им точно нечего терять.