Свердлов – один из самым загадочных большевистских деятелей, о нем практически ничего не известно – и, наверное, неспроста… Какую игру он вел после революции и чем бы кончил, не умри в марте 1919 года, неведомо. Имея такого лоббиста, уральцы могли проталкивать многие решения, но оставался ли сам Свердлов «уральцем» или стал к тому времени «столичной штучкой», выбрал Москву, как выбрали ее грузин Сталин или поляк Дзержинский? Это вопрос… Однако связка между ним и Уралом, как следует из дальнейших событий, налицо.
Итак, приехав в Москву в марте 1918 года, Голощекин на заседании ВЦИК заявил, что Тобольск ненадежен и Романовых надо перевести в другое место. Казалось бы, какое ему вообще дело до царской семьи? Однако ВЦИК согласился и 1 апреля 1918 года принял решение: перевести Романовых из Тобольска в Москву для последующего суда над Николаем. В отличие от Временного правительства, большевики имели основания предать последнего самодержца суду – хотя бы за кровавый разгром революции 1905 года и еще более кровавое подавление крестьянских выступлений. Любил Николай в бытность свою императором раздавать гвардейцам боевые патроны и отправлять их «на усмирение», чего уж там…
Так что решение было вполне логичным, хотя и несколько несвоевременным: слишком много других забот, не до царя.
А потом началось странное. Уральский Совет почему-то потребовал перевода Романовых не в Москву, а в Екатеринбург. ВЦИК спорить не стал: да везите вы их куда угодно, только отстаньте! Уже 6 апреля решение было изменено. Или вроде бы изменено, потому что самое интересное началось дальше.
Для перевода царской семьи ВЦИК отправил на Урал своего полномочного представителя. Интереснейший был персонаж! Звали его Василий Яковлев. Любопытно, что Касвинов, приведший в своей книге биографии многих, даже малоизвестных деятелей, вроде того же Хохрякова, о Яковлеве не знал практически ничего – сообщенные им сведения оказались в большинстве своем ложными. И лишь в наше время биография этого товарища стала известна. Косвенно это свидетельствует о чем? О том, что в партийных архивах личного дела Яковлева, скорее всего, не было. Где же оно было? А где служил товарищ, там и лежало, но в те архивы исследователям удалось ненадолго попасть лишь в 90-е годы, а потом они снова захлопнулись.
Мячин Константин Алексеевич, он же Яковлев Василий Васильевич
Настоящее имя Яковлева – Константин Мячин. Член РСДРП с 1905 года, один из руководителей уфимских боевиков, занимался терактами и экспроприациями. Затем – эмиграция, в 1917 году вернулся в Россию, в небольшой город Сим под Челябинском. От Уфимской губернии избран делегатом II съезда Советов. Прибыв в Петроград, тут же с головой влетел в революционную работу, был членом Военно-революционного комитета, затем комиссаром телефонных и телеграфных станций. А за контроль над почтой и телеграфом в ВРК отвечал Дзержинский. Вроде бы пути этих революционеров раньше не пересекались, но каждый из них не сам по себе по земле ходил, общие знакомые наверняка имелись. Дзержинский Яковлеву доверял до такой степени, что включил его в первый состав ВЧК в качестве своего заместителя.
Так что мы видим перед собой не какую-то пешку, мелкого авантюриста (каковым пытался представить Яковлева Касвинов), а одного из негласных, конкретных деятелей революции. Тех, что не на трибунах выступают и не резолюции принимают, а делают дело, по старой конспиративной привычке не оставляя за собой материальных следов.
В январе 1918 года ВЦИК (членом которого являлся и Дзержинский) назначил Яковлева-Мячина военкомом Уральской области, но – внимание! – Уралсовет его не принял. Почему? Биографы полагают, что когда-то, в 1905 году, его подозревали в работе на охранку – но это, простите, версия «в пользу бедных». Летом 1917-го Яковлев прекрасно устраивал тех же уральцев, ни о каком компромате и речи не шло. Нет, причина тут явно другая, куда менее романтическая: скорее всего, дело в том, что Яковлев был человеком Дзержинского, а на Урале сидели люди Свердлова. Зачем им чужак?
И вот такого человека – старого революционера, боевика, бесстрашного и решительного – назначили представителем ВЦИК для вывоза царской семьи из Тобольска. При этом ясно, что о взаимопонимании с Уралсоветом речи быть не могло.
Существует текст, написанный на бланке ВЦИК, который почему-то называют «мандатом», хотя на самом деле это, по-видимому, телеграмма или ее копия, выданная Яковлеву. Подписан он Свердловым и гласит:
«Дорогие товарищи! Сегодня по прямому проводу предупреждаю Вас о поездке к Вам подателя т. Яковлева. Вы поручите ему перевести Николая на Урал. Наше мнение пока находиться ему в Екатеринбурге. Решите сами, устроить ли его в тюрьме или приспособить какой-либо особняк. Без нашего прямого указания никуда не увозите.