- Гены. Наверное, не знаю. Моя раса лишена лишней растительности. Странные у тебя вопросы, Мирая.
- Ничего не странные. Странно видеть сексуально аткивного мужчину, у которого наверняка галлоны тестостерона, который чуть не как фарфоровый блестит.
- Так почему раньше не спрашивала?
- не знаю. Может, потому что год моей жизни куда-то вывалился?
- А..
- А до этого стресс, перемены, попаданство. Ай, ладно. Не важно. Просто любопытно стало.
- Так, говоришь, я сексуально активный?
- Кому что. Сексуальный, активный, Мирак. И давай без Мираи. Рано или поздно возникнет вопрос, почему ты меня так называешь и мне как-то не хотелось бы, что Владислав стал посмешищем для оркружающих.
- Ты сама себя назвала МИраей, не забыла ли?
- Это было ошибкой.
- Как у тебя все просто, Юля. Но хорошо, я не буду тебя так называть. Пока ты сама этого не попросишь.
Не то слишком самоуверен, не то наивен. Но устрашающе упрям. Ему покажи небо и скажи, что голубое, но, если ему оно зеленое, ему будет плевать. Все ошибаются, но не он.
- Хорошо, пока не попрошу. – Зачем спорить? Просить я его не собиралась. И надеялась, что такие времена все же не настанут. В сорок, кроме любви, уже хочется стабильности. А Мирак это не стабильность. Это напоминание о предательстве, это безумие, это ложь, это друг и враг, это страсть, что угодно – но не стабильность. Стабильность, хотелось верить, что я не ошибаюсь, но ее я видела только во Владе. Спокойном, уверенном в завтрашнем дне и своих поступках. Тоже упрямом, но умеющим отступать и убеждать, когда надо. Мы тоже ссорились, но Влад, он другой. Он как та самая каменная стена, о которую можно опереться. Мирак же был ветром, или морем. То шторм, то солнечные блики. А еще Алексей, Алексей был норкой, в которую можно спрятаться, если коса на камень нашла. Но прожить так, паразитируя на ком-то тоже не мое. И все равно, все сводилось к тому, что надо выбирать умом. И следовать своим принципам. А любовь. Что же, если я ошибаюсь – по крайней мере совесть у меня будет чистая. А это уже не так далеко от счастья.
Вы же понимаете, что я пыталась убедить сама себя? Я тоже понимала. Но старалась об этом не думать. Как о пауке с восемью глазами. Страшно. Одно другого страшнее. Правда, ложь, надежда, любовь и лохматые лапки перемешались в моей голове, а я.. я застонала. И пошла седлать лошадь. Сегодня я уже заслужила орден по самоедству и пора было переходить на более действенные методы самоубиения. До Львов осталось не так уж и далеко.
Глава 14
Глава 14
Скрой то, что говоришь сам, узнай то,
что говорят другие, и станешь истинным князем.
Никколо Макиавелли
И, вот, на нас смотрит сам враг. Город Львов. Город не спал, казалось, он только просыпается. Хищно потягивался и лениво принюхивался к гостю. Стоит ли он того, чтобы открыть на него охоту. Но все это, конечно, было не более чем моей разыгравшейся фантазией. Я отчаянно пыталась унять дрожь в руках. Сколько бы оправданий у меня не было, но не годилось воеводе заикаться, требуя у врага сдаться. А уж стать посмешищем не только не годилось, но и не хотелось мне самой. Гордость ли, гордыня, но быть предметом шуточек мне разонравилось еще в школьные времена.
- Вперед. – Мирак шлепнул по крупу мою лошадку и та обиженно заржала. Я тоже готова была обиженно заржать. Мне не давали ни каплю лишнего времени, чтобы привести себя в порядок. Себя и свои мысли. Упаковать, утрамбовав подальше страх и расправить плечи как и полагается супер-герою, стремящемуся спасть мир во всем мире.
Я посмотрела на Мира нехорошим взглядом будущего киллера.
- Не злись, - он улыбнулся. Как у него получается оставаться красивым спустя трое суток почти без мытья и в одной и той же запыленной одежде? Даже больше, он выглядел еще красивее, на его бледном лице появился румянец, а волосы находились в творческом беспорядке. Глаза сверкали как огни города, что ждал нас впереди.
- Ты на этой лошади родился, что ли? Или у тебя в роду кентавры? – Мне хотелось отдохнуть и я ворчала.
Поразительная выносливость и невероятное умение сидеть в седле. Мирак был отличным наездником. Мирак и его черный жеребец будто родились в один день и были предназначены друг для друга. Если уж верить в предназначенную свыше любовь, так почему не поверить в это?
- Отдохнем в таверне.
- Ты знаешь, где остановиться?
- Конечно. Поспрашивал, там еще, у этих как их, Пчел?
- Да, - хуторок размером с букашку, на карте, разумеется. Так-то хутор был вполне себе. Десятка два домов, не меньше. – Пчелы.