- Красиво там, у волков такого нет, не было. А что с казнью?
- Боишься? Правильно, бойся меня, женщина.
Мы рассмеялись. А, если он серьезно? Но мне было весело.
- Павел, ты же меня предупредишь, когда казнь? Чтобы я не пропустила ее ненароком?
- Шутишь, женщина? С царем?! – Грозно сдвинув брови, на меня надвинулись, будто собираются ударить. А страха все не было.
- Так когда? Казнь? – В крови плескался адреналин, а в глазах черти.
- Сумасшедшая. Совсем не боишься?
- Не боюсь.
- А надо бы, Юля. Я сильнее, я царь, ты в моем дворце, в моем царстве, в полной моей власти.
Я пожала плечами и опять глуповато улыбнулась.
- Паш, у меня плохо со страхом. Особенно перед регалиями, должностями, властью.
- Я заметил. Еще тогда, когда дал тебе право свободной.
- Я еще тогда должна была испугаться?
- А знаешь, думаю, что нет.
- Это как? – Удивилась – ничего не сказать.
- Ты такая, какой и должна быть. Так что же ты увидеть сегодня хочешь? Или посидим у беседки? Или посмотришь мерцающие фонтаны? А, может, пройдемся к озеру, девы любят кормить лебедей.
- Давай пока просто побродим. – Выйдя из дворца, я приняла предложенную мне руку, а, после, ее и не пыталась оттолкнуть. Опираться было удобно и по причине легкой слабости, и для того, что я задумала. Ненавязчиво, но настойчиво я сама вела Павла тропинками к стенам под моими окнами. – Это тут мои покои, да?
- Да, Юля.
- А где нашли Любаву?
- Дорогая моя женщина, неужели я так тебе не нравлюсь?
- Что?
- Еще никогда женщина не пыталась со мной прогуляться к месту убийства, а милую беседу перевести к мертвецам.
- Все бывает впервые. – Лукаво улыбаюсь, кажется, я флиртую. Зачем? - Паш, я.. Интересно, понимаешь?
- Хочешь принять участие в расследовании убийства?
- А можно? – Разве убийца согласиться, чтобы я вмешивалась в расследование?
- Если тебя это порадует.
- Мне бы хотелось. Но можно ли?
- Ты удивительное создание, Юля. Да, я даю тебе разрешение. Сутра к тебе придет Мара и введет в курс дел.
О мертвецах мы больше не заговаривали. Внимание царя начинало меня смущать. По привычке я начала искать, в чем подвох. Но найти не могла. В то, что нравлюсь я не верилось. Меня и Влад захотел уже после того как в постели моей побывал. Аппетит появился лишь вовремя еды. А Мирак.. И не сомневалась в его чувствах и понимала, что ноги этих чувств растут из убеждения, что я предназначенная. Надоели эти любови, мужчины, то ничего, то слишком много. И все не то. И не так. Или я «зажралась», или неистребима во мне мечта идиотки. Чего же я хочу и как мне быть? К черту. Я вновь планирую не существующее.
Прогулка продолжалась вплоть до первой звезды. Тишина разбавлялась неспешной беседой ни о чем. Меня провели к покоям, откланялись и оставили наедине с собой. И с теми же мыслями, что и раньше.
Прислуга приготовила купель, меня раздели и провели к бассейну. Отмокая, едва не погрузилась в сон. Быстро накинув рубашку, перебралась в постель, оставив на Маришу убраться. Сон пришел, но сном не был. Я вновь была в катакомбах под своей комнатой. Смола таяла, стекая талым мороженным и испаряясь, будто ее и не было. За стенами возникла фигура женщины. Мара. Смотрела укоризненно, упрекающее. И впервые, что я ее видела. Наконец-то я могла рассмотреть эту странную женщину. Хотя, какая из нее женщина? Не ведимия, не человек, дитя леса?
Она мало чем отличалась от меня. Но ее кожа напоминала кору дерева. А глаза – глаза были черны как та смола. И, все-таки, я была уверена, что, если между той смолой и есть связь с Марой, то она относительна.
- Чего хочешь, Мара? Чем обязана?
- Наглая. – Ее губы кривились, но слова звучали только в моей голове.
- Я выше тебя. В чем наглость?
- Дитя богов, - смешок сухой как черствый хлеб. – Мнишь о себе много.
- Ты призвала меня, чтобы оскорблять? К делу, Мара.
- Я тебя не призывала, веда. Но, я пришла. По зову.
- И кому же я обязана?
- Случаю. Что привел тебя в этот мир. – Глухой стон, но не голос. А вот и «хозяин». Из тьмы мироздания, сна и тумана вышло существо, которое человеком никогда не было и навряд ли могло называться. Высокий, метра три, не меньше, с руками, что пальцами касались пола, ногами, что и на ноги не были похожи, с волосами ветками, существо напоминало ожившее дерево. С кожей как у Мары, но черной и покрытой смолой древесной. И с глазами слепыми, что прикрыты веками, по которым рос мох и грибы. Похож на леших, но отличающийся от них как ель от яблони. Или цветок от кактуса.