Иногда это могло означать неделю проживания в меблированной квартире, в других случаях это был офис, в котором максимум можно переночевать. Он не платил арендную плату, не оплачивал коммунальные услуги и, если в жилье, куда он самовольно заселился, был отключен газ, электричество или вода, вполне мог помыться в одном из общественных плавательных бассейнов Лондона. А когда ему хотелось настоящего комфорта, оставался в квартире Зои.
Он путешествовал налегке — один большой чемодан и портплед, где лежали повседневные вещи, такие как одежда, умывальные принадлежности, ноутбук и беспроводной роутер. Потрясающе, сколько людей по-прежнему не ставят пароль на свой вай-фай! В качестве мебели у него были складной стол и такой же складной холщовый стул. Каждое утро он упаковывал все свое имущество и возвращал в багажник машины — на тот случай, если кто-нибудь неожиданно придет в этот день, чтобы осмотреть жилье.
Часто он лгал, будто ему назначена встреча с выдуманным клиентом, или заявлял, что его неожиданно пригласили оценить недвижимость, — и все ради того, чтобы выбраться из офиса. Потом каждые два-три часа он связывался с коллегами, чтобы они не задавали вопросов о его местонахождении.
Почти все это время он тратил на то, чтобы следить за шестью именами из своего списка. Он знал, что слишком перенапрягается, совершая убийства через такие короткие промежутки. Но чем дольше он тянет, тем больше времени дает полиции на то, чтобы расшифровать, что же все-таки связывает между собой жертв. А если они смогут это сделать, то вскоре вычислят схему его действий и не дадут завершить план.
Этого он, конечно, совершенно не желал. Он слишком многое вложил в этот план, чтобы узреть, как тот в единый миг рассыплется прахом. Каждый, кто попал в его список, оказался там из-за собственных поступков. Они все сыграли роль в том, чтобы сделать его тем, кем он стал. Им оставалось только винить себя самих за то, что они создали такого монстра. И этот монстр будет причинять им — одному за другим — такие страдания, каких они не могли даже вообразить. Он положит конец их жизням с такой же легкостью, с какой они растоптали его.
Еще только две смерти отделяли его от последнего имени в списке — от того, которого он ожидал всего сильнее. Эта персона стала катализатором для всего последующего, эта личность несла на своих плечах всю тяжесть вины, так что правильнее всего будет сначала заняться остальными и отточить навыки, прежде чем взяться за нее. Он чувствовал себя охотником, который начал с мелкой дичи, потом стал переходить ко все более и более крупной, пока наконец не сможет взять на прицел самую главную добычу. Он думал о том, как будет смаковать это убийство. Будет вспоминать и переживать каждую секунду — от преследования до того момента, когда жертва испустит последний вздох. Одна мысль об этой финальной стычке заводила его сильнее, чем доза кокаина.
— Да, мне надо поехать показать Харперам тот полулюкс на Парсонс-Грин, — произнес он, ни к кому в частности не обращаясь. Для пущего эффекта сгреб со своего стола несколько чистых листов формата А4 и сунул их в портфель.
— Они так ничего пока не подобрали? — спросила Маргарет, качая головой так, что ее очки соскользнули на кончик носа.
— Нет. Я таких привередливых людей никогда не видел. — И он действительно их не видел, потому что никаких Харперов не существовало.
Сев за руль, он включил радио, настроив его на ток-шоу. Ведущий обсуждал недавний выпуск «Ивнинг стандард», на первой полосе которого была размещена статья о серийном убийце, терроризирующем город. Он прибавил громкости, будучи в восторге от этого обсуждения.
— Вчера полиция категорически отрицала, что они ищут маньяка, — вещал голос с характерным акцентом кокни. — Однако авторитетный источник сообщил нам, что они охотятся за одним человеком, подозреваемым в том, что за несколько дней он убил троих. Если это не серийный убийца, то кто же? Скажите нам, что вы думаете.
На несколько мгновений у него возник соблазн позвонить в студию, но он сдержался. Тот факт, что люди говорили о нем и воспринимали его всерьез, доказывал: он на правильном пути. Но заклеймить его «серийным убийцей» было слишком просто. «Серийные убийцы и маньяки убивают, следуя навязчивым побуждениям, — напомнил он себе. — Они делают это, потому что у них нет выбора». Он же убивал с конкретной целью. И в конце концов все поймут, почему он это делал.