Глаза — тот самый признак, который до сих пор остается основным, первичным при определении измененных. Ген, отвечающий за наличие сверхъестественного дара, каким-то образом меняет цвет радужки, придавая ему фиолетовые оттенки. Иногда это происходит быстро, за одну ночь. В других случаях изменения затягиваются на годы, но результат всегда один и никакие линзы не спасут при проверке. Первое время пытались даже запретить их использование, но вскоре стало понятно, что это не преграда для проверок.
Никто из людей даже не догадывается, что есть и другие мутанты. Их обошла стороной эта особенность, так как изменения проходили постепенно. Такие, сила которых пробудилась гораздо позднее. Вероятно, из-за медленного протекания мутаций наши глаза сохранили свой природный цвет. Фиолетовые глаза — не норма для измененных, а лишь побочный эффект, которого все же можно было избежать.
Смотрю на дверь, проверяя, что она плотно закрыта. Думаю, после моих слов меня еще не скоро потревожат. Провожу рукой над пробиркой с кровью, которая в тот же момент покрывается тонкой корочкой льда. Ждать, когда криокамера охладится до нужной температуры слишком долго, хочу узнать результат сейчас. Это последний образец, поэтому мне так важно получить хоть какие-то ответы. Перекладываю замороженный образец под микроскоп, внимательно изучая клетки, но результатов нет. Очередной эксперимент завершается провалом. Выбрасываю остатки крови в утилизатор, поднимаясь со своего места. Риск того не стоил, но пользоваться своими возможностями иногда хочется, чтобы не забыть, кто я на самом деле.
Это моя самая большая тайна, о которой никто не должен даже догадываться. Я не поделилась своем секретом даже с покойной матерью, скрывая все от самого близкого человека годами. Даже ребенком я понимала, что происходит что-то нездоровое и опасное. Умение держать язык за зубами и спасло мою шкуру, а также позволило устроить свою жизнь. Это вторая причина, по которой мне не нужны посторонние в лаборатории.
Глава 2
— Отставить! — Рычу я во все горло. По-другому с солдатами нельзя. Не понимают они по-человечески. — Кто отдал приказ ликвидировать образец? И какого хрена это решение принято без меня? Кажется, пока что именно я отвечаю за всех мутантов на этой базе.
Я злюсь, потому что меня чуть не лишили важной подопытной. Редко удается поймать мутантов первого уровня. И избавляться от девчонки без моего приказа — глупейшая ошибка, которую могли совершить эти идиоты. Я застала военных в своем кабинете, в который они сначала привели мутанта, а потом решили убить. Пистолет, который после моего крика убирает один из солдат, говорит о явном намерении применить оружие прямо в моей лаборатории! Они вообще свихнулись?!
— Она опасна! — Возмущается кто-то из новеньких — молодой смазливый парнишка, еще не проникшийся всем на базе. Никакой субординации, куда катится мир! Отправить бы его дежурить в окрестные города, чтобы понял, как надо реагировать на приказы.
— Мне плевать, что вы решили, — строго говорю я, вспоминая, что некоторые ребята попали сюда сразу после достижения совершеннолетия. — Быстро отпустили девушку и отошли. Какие способности?
Командир отряда кивает своим людям, подтверждая мои слова. Они сомневаются в моих приказах, просто супер! Пятеро парней, окружающих мутанта, отступают, но все же остаются наготове и держат руки на оружии.
— Огонь, — четко и по делу отвечает командир отряда. Мы с ним уже не первый раз встречаемся. Он прекрасно осведомлен о том, что спорить со мной себе дороже.
А вот девушка испуганно забилась в угол, и от нее исходит сила. Ей до сих пор не ввели сыворотку? Волны жара распространяются по помещению, но пока не жгут. Она определенно мутант первого уровня. Солдатикам повезло, что они остались живы. Вообще удивительно, что она еще не применила свои способности. Возможно, готовилась последним ударом спалить к чертям всю нашу базу. Насколько я могу это чувствовать, сил ей для этого хватит.
— Еще одна подобная выходка, и я буду вынуждена обратиться к генералу. А теперь ВОН!
— Она опасна… — пытается перечить мне все тот же парнишка, какой же глупец!
Мое терпение подходит к краю чащи. Предыдущие мысли о юном возрасте отступают. Как таких сосунков вообще допустили до подразделения охотников?! Определенно сегодня буду говорить с генералом. Мне нахрен не надо, чтобы моя работа страдала от их самовольных выходок.