Естественно, пожрав вчера вечером, посуду он мыть не возжелал, сославшись на внеочередную погрузку слонов на работе, и сообщил, что тарелки-сковородки вполне могут подождать до утра.
И глаза такие искренние были…
– Ладно уж, – сказала я. – Но только утром чтобы вымыл.
– Ага, – радостно затряс башкой он. И отправился спать.
Наверное, спалось ему хорошо. Во всяком случае, ни две подушки, набитые экологически чистым синтепухом, ни пинки под зад, ни художественный свист не спасали от богатырского храпа.
Короче, если бы загсы работали ночью, я бы однозначно подала на развод. Но загсы ночью не работают…
В девять утра я проснулась от того, что вполне выспавшийся супруг дергал меня за ногу и, тыча мне в морду ребенком, предлагал его (ребенка) покормить.
– Я сплю, – сообщила я и поджала конечности.
– Ага, – радостно сказал он, – тогда Фасольца я сам покормлю, а ты уж вымой посуду, как проснешься.
Каково?
Естественно, я ответила «ага» и повернулась на другой бок.
Поэтому, добивая чей-то бычок на кухне, я в очередной раз переосмыслила прописную истину: «Врагов недооценивать нельзя, ибо они не дремлют».
Под потолком лениво фланировала моль, за окошком гадил соседский Тузик, радио мычало…
Короче, все как всегда, но почему-то это напрягало.
Я даже потрогала себе лоб в надежде, что меня поразил тяжелый недуг и следующие три недели я буду лежать на кровати, пить какао и принимать соболезнования…
Лоб был холодным, нос мокрым, настроение паскудным, и, как следствие, я была абсолютно здорова. «Что же все-таки не так? – терзалась я. – Все вроде тихо, спокойно…»
Тихо! Твою мать! Теряя тапки, я ринулась в детскую.
Ребенок был на месте. Впрочем, если бы он собрался в туристическую поездку по Папуа – Новой Гвинее, это было бы по меньшей мере странно… Фасолец странно кряхтел и совершал непонятные движения ручками и ножками, как если бы у него была болезнь Паркинсона в последней стадии. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что противопехотную мину под дверной коврик я все-таки положу.
Ребенок был одет в комбинезончик. Задом наперед. То есть там, где должны были находиться пальцы ног, была пятка. Попробуйте надеть ботинки наоборот, и вы меня поймете.
Я переодела ребенка и отправилась к телефонному аппарату, дабы нанести первый тактический удар по супругу посредством сети МГТС. В эту самую секунду телефон зазвонил.
В надежде, что это Дима, я нажала на кнопку…
Но нет. Мне звонила какая-то томная барышня. Думаю, роль Паровозика из Ромашково принесла бы ей большой успех.
– Это компания «Старнет». Дмитрия можно?
– Он на работе, девушка, запишите телефон.
Продиктовав номер, я пошла кормить дитенка. В процессе кормления я немного успокоилась и пришла к выводу, что линчевать супруга я все-таки не буду.
Так, легкий «паблик икзикьюшен», в котором в качестве «паблика» – коты. Ничего особенного, короче.
И тут опять зазвонил телефон.
Удивительно: звонила та самая девушка.
– Это компания «Старнет». Татьяну Васильевну можно?
– Здесь такие не живут, – вполне вежливо ответила я.
– А этот номер (она продиктовала мне мой телефонный номер) ваш?
– Мой. Но Татьяны Васильевны здесь точно нет, – сказала я.
На том мы и распрощались.
Я отправилась к оборавшемуся от внезапного отлучения от хавки ребенку, влила в него остаток еды и только было собралась заправлять кровать, как снова раздался звонок.
Звонил все тот же паровозик.
– Компания «Старнет». Ивана Петровича можно?
– Тут таких нет.
Стоит ли рассказывать вам, что эта девочка позвонила еще раз пять с интервалом в 20 минут, называя имена и фамилии совершенно разных людей?
Честно говоря, когда я занимаюсь чем-либо, типа мытья полов, меня сложно вывести из себя, потому что дальше выводить некуда. Поэтому на каждый звонок я отвечала неизменное «Здесь таких нет» и продолжала шкрябать тряпкой. Так продолжалось ровно до тех пор, пока не настало время обеда.
Вытянув второй бычок из пепельницы и мысленно поблагодарив Бога за его щедрые дары, я снова приступила к распитию кофе.
Естественно, зазвонил телефон.
Да что же это такое? Это ж почему же молодой матери не дают провести ее редкий трудовой досуг в тишине и покое?
И тут до меня дошло.
С год назад мы с Дементием решили подключиться к Интернету посредством компании «Старнет». Компания потребовала найти еще 20 желающих в нашем доме, потому что тянуть сеть в одну квартиру невыгодно, и заполнить коллективную заявку. Коллективная заявка представляла собой список из двух десятков человек, желающих подключиться, и нашего телефона «для контакта». Мы этих желающих нашли и письмо отправили.
Как только я все это припомнила, меня разобрал истерический смех. С какого перепугу девочка решила, что все эти двадцать интернетчиков проживают в одной квартире, я не знаю.
Дальше дело было так.
– Компания «Старнет». Юрий Владимирович здесь живет? – обреченно пропыхтел паровозик.
– Девушка, вы не из «Кащенко», часом? – поинтересовалась я.
– Я… я… из «Старнета».
– Девушка, как вы представляете себе двадцать подключений в одну квартиру?
– Н-н-не знаю.
– Или вы, может, думаете, что вся эта туча народа у меня дома проживает? Может, вы предполагаете, что я корейских морковеторговцев тут квартирую?
Молчание.
– Нет, девушка, даже если эти двадцать человек будут стоять как изваяния, а в сортир ходить по очереди, они физически тут не поместятся. У меня всего две комнаты.
Молчание.
– Или все-таки поместятся?
На этом месте я довольно искренне задумалась. А девушка, видимо, решила, что если кто-то из нас двоих – клиент «Кащенко», то это явно не она.
Паровозик повесил трубку, а я полезла за калькулятором.
Собственно говоря, этот опус не появился бы на свет, если бы сегодня вечером, просматривая почту, я не получила пару десятков приглашений от компании «Старнет» с просьбой подключится к Инету.
Ромашково не сдавалось.
А мужу я так и не залепила.
А жаль.
Диета
Первая неделя
10.00. Он назвал меня Тумбой. Очень обидно, но при взгляде в зеркало складывалось впечатление, что я действительно напоминаю корпусную мебель.
– Сам козел, – пробурчала я. Но мысль запала.
15.00. Еду в магазин, чтобы расставить все точки над i.
18.00. Полный крах. У них не шьют чехлов для роялей. А гадостный взор продавца в ответ на мою просьбу принести брюки 44-го размера я буду помнить даже на смертном одре.
Сунулась было к Кляйну в надежде, что у них есть 44,5. Лучше бы я этого не делала! Выдрюченная девочка носилась к моей примерочной, как загородная электричка между Пендюкино и Мамырями. 44,5, 45, 46, 46,5. Процесс остановился на 48.
Приду домой, нажрусь слабительного и умру.
23.00. Слабительного не было. Ищу всяческие отговорки. Да и вообще, какая свинья выдумала «идеальную фигуру»?
Подхожу к зеркалу и пытаюсь втянуть живот. Живот не проявляет никаких признаков жизни и висит, как мотня у ночного сторожа.
Ну и что?
Что в этом, спрашивается такого? Я родила три месяца назад и вполне имею право немножечко поправиться.
– Ты слышишь, я родила тебе ребенка!
– Ага. Но вид у тебя такой, как будто внутри, в нагрузку к ребенку, находится детская кроватка «Можга» и комод с пеленальным столиком.