— Такое сложно забыть, — ехидно отозвался Демиан. Он шагал рядом со мной, засунув руки в карманы. Я глянула на братца. Взъерошенные темные волосы, лукавая полуулыбка на губах, свободная походка… Братец, конечно, гад редкий. Но гад как ни крути симпатичный. Неужели влюбленность его так преобразила?
— Итак, — я хлопнула в ладоши, — приступим-с!
Демиан, сидящий за столом, неодобрительно покосился в мою сторону. Да не бойся, клыкастый, ничего страшного с тобой не случится. После любовных писем еще никто не умирал.
— Судя по всему твоя ненаглядная любит романтику, — я облокотилась на край стола, скрестила руки на груди. — Это намного облегчает задачу. Начнем с письма. Я все подготовила, — указала на груду романов, взятых из нашей библиотеки. — Даже листик бумаги надушила.
Демиан поднес его к носу и шумно втянул воздух. Поморщился.
— А я-то думаю, чем воняет… — пробурчал.
— Перестань, — хлопнула я его по руке. — Лучше пораскинь мозгами о том, что ты там напишешь.
— Не знаю, — отозвался клыкастый задумчиво. — Может что-нибудь про ее глаза… Вроде, они такие красивые и большие… И красивые…
— Угу, — отозвалась я, вспоминая кое-что из далекого детства. — Твои глаза, как два алмаза, блестят из дырки унитаза… Что? — поинтересовалась, поймав недовольный взгляд Демиана. — Детсадовская шуточка. Помню, мальчишки частенько ею дразнили, — что ж, видимо, клыкастый юмора не оценил. — Ладно, Деми, я тут полистала Соршины книженции. Сделала кое-какие заметки, — продемонстрировала братцу исписанный моим куриным почерком листок. — Если сумеешь собрать все в одно письмо, то выйдет вполне сносно.
— А ты мне разве не поможешь?
— Я тебе уже помогаю.
Демиан взял одну из книжек. Открыл страницу наугад и углубился в чтение. А затем поинтересовался:
— И Сорша это читает? Или ты таким увлекаешься? «Несмотря на столь жаркую ночь, Селина дрожала, попирая босыми ногами песок. Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения», — зачитал он громко — я не удержалась и прыснула со смеху. — Или вот, «В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект». Ты мне это предлагаешь Мелани написать?
— Да, — я широко улыбнулась. — Нефритовые жезлы, гроты, пылающий огонь в груди и свинцовое оцепенение в компании насекомых. Каждая девушка об этом мечтает.
— О, буду знать, Лена, о твоих предпочтениях, — хмыкнул Демиан.
Ну-ну. Только мне пожалуйста подобных писем не пиши.
— Знаешь, книжечку эту я пожалуй возьму почитать, — выдернула роман из его рук. Уж очень интересно, чем там все эти секретные проекты закончатся. — Вот, тебе Евгений Онегин. Я там загнула уголки страниц, где письма Татьяны и Онегина. Глянь. Пригодится.
— Евгений Онегин, — прочитал Деми на обложке. — Как мне это поможет?
— Не знаю. Может вдохновишься, — пожевала нижнюю губу, припоминая. — Как там было… Ммм…
Предвижу все: вас оскорбит
Печальной тайны объясненье.
Какое горькое презренье
Ваш гордый взгляд изобразит!
Чего хочу? с какою целью
Открою душу вам свою?
Какому злобному веселью,
Быть может, повод подаю!
Случайно вас когда-то встретя,
В вас искру нежности заметя,
Я ей поверить не посмел:
Привычке милой не дал ходу;
Свою постылую свободу
Я потерять не захотел, — и двинулась к выходу, прижимая к груди то самое потрясающее чтиво, найденное у Сорши на полке. Теперь ясно, что на самом деле сестричка читает.
— Типа умная? — очередной «гениальный» вопрос от брата.
— Именно. Можешь, включить какую-нибудь сладкую попсу. Настроишься на нужную волну, — положила пальцы на дверную ручку. — И больше романтики, Деми. Не забудь.
— Да не буду я сопли по бумаге размазывать! — возмутился мистер брутальность 2008.
— Правильно, — кивнула с самым серьезным видом. — Сопли размазывать не нужно. Это не гигиенично. Удачи тебе, — подмигнула и оставила Деми одного.
На сегодня план «заботливой сестры» выполнен. Можно и на диване поваляться.
Глава 5
Та, в которой мы все-таки отправляем письмо и меня приглашают на прогулку
— Лена, — знакомый голос раздался над ухом и чья-то рука опустилась на мое плечо. — Лена, проснись. Лееееена…
Черт бы побрал эту семейку.
Я лениво приоткрыла глаза и недовольно воззрилась на склонившуюся надо мной Соршу. Потом на часы на прикроватной тумбочке. Начало девятого… Издеваешься надо мной, что ли?