Тут дверь рухнула, подмяв одного из бандитов. В каморку ворвались солдаты, второй бандит сам упал на пол, лицом вниз. Главарь сунул руку за пазуху, но тут же получил прикладом по голове и тоже лег на пол.
-Друга своего поблагодари - сказал старший из солдат - который нас успел позвать. "Там пионера убивают", ну мы и поспешили. С тобой все в порядке?
В дверь заглядывал Мин - из одного с Бао звена, но уже "полноправный", хотя и младше Бао на два года. Бандитов вытащили на улицу и сунули в подъехавший автомобиль, Бао и отцу тоже пришлось ехать в комендатуру, чтоб дать показания. Как после сказал офицер, косоглазый главарь был еще из прежней портовой банды, а сейчас возможно, еще и связан с американской разведкой, так что благодарность вам за его поимку. А Мин сказал виновато:
-Товарищ Бао, ты прости.. у меня приказ был. Пока ты еще "кандидат", следить за тобой - надежен ли, с кем встречаешься. Я к окну подкрался и все слышал - и побежал за патрулем. Теперь вижу, что ты наш - так звеньевому и доложу! А тебя точно завтра настоящим пионером сделают, на утренней линейке.
Все было так - наутро Бао вызвали перед строем, и одна из Сестер объявила благодарность, "так должен вести себя настоящий пионер" - а командир отряда после сказал, идти получить форму и ботинки, как положено пионеру, уже не "кандидату". Еще пионеру, кроме питания в столовой, полагался еженедельный паек на руки - хлеб, рис, чай, печенье, и самое ценное, банка тушенки. И пионер мог приказывать "кандидатам" - так же как ефрейтор простым солдатам. А на двери, ведущей в каморку, где жили Бао и отец, нарисовали красную звезду - как знак, что эти жильцы находятся под защитой Красных Сестер и их детей-пионеров. После чего хозяин дома, господин Чао, сам пришел к отцу и сказал, что не будет больше брать плату с таких уважаемых людей, "ну если только сами что-то пожертвуете, чтоб одинокому старику с голода не умереть".
И был великий праздник - парад на главной площади города. Шли танки - так, что дрожала земля. Шли машины с пушками на прицепе. Шли солдаты, чеканя шаг. А пионеры стояли в первом ряду, ближе всех прочих зевак. Рядом с трибуной, на которой был сам Командующий, Ли Юншен, и с ним Сестры. Бао подумал, что когда вырастет, то будет солдатом - если у коммунистов именно солдаты после становятся Чинами, и сам Вождь Сталин на портрете, в военном мундире.
-Ты становишься мне чужим, сын - говорил Чжоу Джен - редко приходишь домой, даже ночуешь в казарме. Кажется, ты скоро уйдешь совсем - а я так надеялся увидеть внуков.
Бао промолчал в ответ. Твоя беда, отец, даже не вина - что ты учил лишь бояться и прятаться. И считал счастливым день - если мы живы, и что-то досталось на обед. А я сейчас уже в другой... даже не семье, а стае, которая за меня порвет любого. И надеюсь прожить гораздо счастливее, чем ты - не бегать, ища что кто-то где-то даст мне блага, а взять их самому, по справедливости - так сказали Сестры. Но не надо говорить это отцу - чтобы не огорчать его.
А внуки... ну будут, когда-то! Только мои дети будут не склонять голову перед всякими отбросами, как тот косоглазый - а нести великую идею коммунизма по всем странам. Может быть, и в Америку удастся попасть - с автоматом в руках, и "чтоб впереди все разбегалось, а позади все горело", так говорил командир отряда, который слышал эти слова от солдата, который был с самим великим Ли Юншеном в славном походе на Синьчжун, и будто бы так говорил сам Учитель Кун И Цын, который был у Ли Юншена главным Советником.
Ведь самое большое счастье какое есть на свете - это быть свободным! А свобода - это когда никто и ничто не мешает идти по верному, единственно правильному Пути.
Анна Лазарева. Москва, 8 марта 1956.
В "доме русско-итальянской моды" - праздничный вечер, с показом новых моделей одежды.
Восьмое марта с этого года в СССР - нерабочий день. Зал полон, женщины все нарядные, большинство со спутниками. А я лишь с охраной: в Ленинграде мой Адмирал, позавчера вечером отбыл на "Красной стреле". Ну отчего еще "интернет" не изобрели - можно было бы тогда все вопросы с НИИ и КБ решать дистанционно, и даже совещания проводить, находясь в разных городах.
С охраной - потому что я теперь "та, кто на параде рядом с Вождем стояла на Мавзолее". А еще "посланница из двадцать первого века, мира после Третьей Мировой" - роль в спектакле, что мы перед мистером Райаном и его хозяевами разыграли (прим.авт. - см. Красный бамбук). И нести мне этот крест до скончания своих дней - во избежание политических последствий! Потому, завидую Лючии - которой можно быть самой собой, не играя роль.