-А представьте, что мы бы попали в русский гулаг - сказал Мэтт - как если бы сейчас еще и мороз в минус пятьдесят градусов. И еще заставляют работать, кайлом и лопатой. И так годы и десятилетия. Если хоть половина того, что пишут в Кольерс, правда - то у нас, в сравнении с тем, как медовый месяц в лучшем отеле. Мы тут всего сутки - и нас скоро отпустят: ведь не будут же держать тут двадцать пять лет, как Сталин своих зеков?
-В гулаге столько и не живут - ответил Джош - все умирают через пару лет: кто туда попал, уже никогда на свободу не выйдет. Потому русские и смогли нас обогнать, в космосе и еще в чем-то - в гулаге никому платить не надо, как рабам, это чертовски выгодно. Ну а мы, демократическая страна, так не можем.
Совсем рядом вспыхнула драка - черные парни дрались с черными, за какие-то крохи. А папа говорил , что черные пантеры не бандиты. Белые кричат про белую солидарность, а где же солидарность черная - неужели вы не понимаете, что это выгодно таким, как Райс, чтобы мы оставались отбросами, чтобы белые граждане этой страны - среди которых есть и такие, как Смиты, или мистер Сполдинг - смотрели на нас, как на воров и бандитов?
-Солидарность, это по-простому, отнять у чужих и поделить между своими - ухмыльнулся Сэм - ну а когда на всех не хватает, а снежков тут, я вижу, уже всех раскурочили, то отнять и делить выходит уже без разницы у кого, лишь бы получалось. И ты, Стеф, лучше помолчи - чтоб твой голосок рядом не услышали. А то, не взглянут, что ты малолетка, и кем твой папа был.
Папа не был, он жив еще! Но и правда лучше помолчать - вон, женский крик совсем недалеко, заглушаемый похабным хохотом. Господи, дай нам перенести эту ночь, и еще пару следующих - когда нас выпустят, ведь мы не сделали ничего такого, ну лишь по мелочи, должны же законники разобраться? У нас конечно, не рай - но все же, не коммунистическая диктатура, про которую писали, как в Киеве при подавлении мятежа Сталин приказывал войскам расстреливать людей толпами, тысячи мертвых тел во рвах. (прим.авт. - см. Союз нерушимый). Нас обязательно выпустят... как раз и папа выйдет из госпиталя, и мы восстановим Джунгли, и все будет, как прежде. Только бы эта ночь скорее прошла!
Утром на поле обнаружилось несколько трупов - жертвы ночных разборок. Их оттащили к проволоке и бросили - пусть федералы их и хоронят, коль надо.
-А может, попробовать притвориться жмурами? - произнес Сэм - чтоб только вывезли отсюда. А там, при случае сделать ноги - ведь не станут там караулить, как живых?
-Я пас - ответил Мэтт - у меня братан во Вьетнаме был, так рассказывал, они дохлых вьетконговцев всегда штыком тыкали для проверки. А эти солдаты тоже из Вьетнама, слышал ведь их разговоры?
-Я с голоду раньше сдохну - сказал Сэм - в животе уже бурчит. Вам, парни, голодать привычно - ну а я в закусочной работал, и всегда мог что-то перехватить. А может, нас тут затем и собрали, чтоб все мы сами перемерли, и федералам не мараться?
Время двигалось к полудню. Возле проволоки собралась толпа и стала скандировать, дайте есть, дайте пить. Солдаты сначала не реагировали, затем стали кидать через проволоку какие-то объедки - ну а после притащили бадью с кухонными помоями и вывалили кучей у ворот.
-Эй, ниггеры, жрите! А кто не будет - тот значит, не хочет и есть.
-Глянь на вон тех - как свиньи жрут, на четвереньках! И кто будет спорить, что негр, это животное?
-О, сцепились, дерутся! Врежь ему сильней! Ставки принимаем - кто победит?
Не только солдаты - и какие-то белые в штатском, тоже смотрят, и фотографируют. Хотя Стефани показалось, что некоторые смотрят с сочувствием. Сама же она так и не решилась брать помои с земли - лишь утолила жажду из выставленной рядом бочки в водой.
Ближе к вечеру к проволоке с той стороны подошла группа белых, студентов из кампуса. Когда они стали бросать узникам какие-то свертки, солдаты прежде смотревшие безучастно, бросились разгонять пришедших, сначала окриками, а затем и прикладами.