ПОСРЕДИ ОГНЕЙ ВЕЧЕРНИХ
Свет фар выхватил ее из тьмы неожиданно, как это обычно и бывает. Автостопщики редко утруждают себя ношением светоотражающих элементов, эта не была исключением.
- ... там далеко-далеко есть земля! - тихонько звучал из динамиков "Високосный год".
Я дал по тормозам, несмотря на то, что выглядела стопщица не очень-то. И это мягко сказано. Уже отсюда было видно, что у нее что-то не так с лицом, что наверх на легкое платье накинут мужской пиджак, а на ногах нет обуви. Может и проститутка. А может, и нет. Ну, предложит она мне акт продажной любви в случае чего, а я откажусь. И поеду себе дальше. Не убудет с меня...
Повертев ручку, я опустил стекло и спросил:
- Подвезти?
Она как-то судорожно кивнула и метнулась к машине. Ветер взъерошил темного цвета кудряшки, и я увидел миловидное молоденькое личико, левую часть которого украшал здоровенный кровоподтек. Вот же черт!
Она уселась на переднее сиденье, порылась во внутреннем кармане пиджака и достала оттуда целый комок смятых зеленых американских денег. А потом неожиданно низким, сиплым голосом спросила:
- Вот за это вот довезешь меня до города и обратно?
А я смотрел и смотрел на ее шею, и чувствовал, как волосы на голове моей вставали дыбом.
Через все девичье горлышко рваным полумесяцем змеилась рана. Как она вообще...
- Так едем?
Я машинально кивнул, включил передачу и выжал газ. Что-то обожгло грудь, и я сунул руку под рубашку: серебряный крестик нагрелся и, казалось, вибрировал.
- Я не по твою душу, - вдруг сказала она.
А из динамиков донеслось:
- ... посреди огней вечерних и гудков машин
Мчится тихий огонек его души!
Я нервно выключил магнитофон и спросил:
- Далеко?
- Нет. Ты езжай.
Я чисто автоматически переключал передачи, выжимал педали и поворачивал, а в голове крутилась одна и та же мысль: "Это все просто сон! Этого не может быть!" Я даже подумал, что заснул за рулем и стою сейчас на обочине, или вот-вот вылечу с трассы, или врежусь во встречный автомобиль...
- Не сон это. У меня дело в городе...
Судорожно кивнув, я вцепился в руль и смотрел прямо перед собой. Она сидела, прислонившись к пассажирской дверце, отстранившись от меня, скрестив босые грязные ноги. Мне было по-настоящему страшно, до скрежета зубовного, до холодного пота и мурашек по спине.
За окном мелькнул дорожный указатель с названием города. Фонари еще горели, на улочках попадались редкие прохожие. Впереди неоном подмигивала вывеска: "БАР "ОМНИБУС"". Возле бара тусовались какие-то подвыпившие типы, какой-то местный красавчик в рубашке с короткими рукавами что-то оживленно рассказывал, активно жестикулируя.