— Ты не ранен? — чуть отстранилась, рассматривая багровые подтеки на кожаном костюме и черные брызги на лице и руках.
— Пара царапин. Заживут, — отмахнулся дроу, одарив меня своей самой сногсшибательной улыбкой. — А ты?
Не сразу поняла, почему он вдруг замолчал. Только проследив за взглядом, направленным на мою перебинтованную руку, немного косо улыбнулась. Не могу сказать, что заживёт.
— Оказывается, Дьяволы кислотные только для меня, — усмехнулась я, подвигав всего двумя пальцами из пятерни. — Зато я нашла их слабое место, — но мужчина не слушал моей воодушевлённой речи.
Посадив на кресло, с особой нежностью взял мою повреждённую ладонь, рассматривая потемневшие бинты. Не больно уже, просто неприятно осознавать, что регенерация не справилась. Немного странно, что мне на это так плевать.
Дроу присел прямо на пол напротив меня, положив голову мне на колени и слегка приобняв за талию. Я не ожидала такого детского, нежного жеста, так что растерялась. Сердце наконец успокоилось, возвращаясь на своё законное место и монотонно стуча где-то в грудной клетке. С ним так спокойно. Так уютно. Как будто дома, даже если в замке в горе, рядом с порталом в мир Дьяволов. С Тюроном рядом будто был совершенно другой мир.
— Болит? — почти незаметный кивок в сторону руки. И снова он беспокоится обо мне, даже когда все нормально.
— Уже нет, — приподняла мужское лицо, чтобы видеть его прекрасные голубые глаза, что так успокаивали и заставляли сердце биться чаще. — Лучше потерять руку, чем кого-то из вас, — голос прозвучал низко, будто не принадлежал мне. И бесконечно нежно, что заставило генерала вздрогнуть.
Улыбка исчезла. Она будто испугалась и сбежала подальше. В глазах плескалась бесконечная тоска, заметив которую, я даже испугалась. Хотела было спросить, мол, что случилось, но мужчина снова расцвёл. Чуть отодвинулся и, взяв мои руки в свои, встал на одно колено.
— Эл, мы не договорили тогда, — мне хотят дать ответ?
— Удивительно, что ты не закончил разговор, когда так это ненавидишь, — усмехнулась я, взаимно сжимая мужские ладони в своих, что получилось чуть хуже и немного косо. По объективной причине.
— Это стало моим стимулом выжить, — говорит как Эверфольд. — Но, ты права, я не закончил. Ты спросила, люблю ли я тебя, — сердце забилось как бешеное, ведь сейчас я должна буду ответить.
В любом случае, я должна буду сказать то, что хотела уже давно. Его слова ничего не изменят, я все решила… Но почему же все равно так страшно? Почему именно сейчас я начинаю сомневаться в собственном решении? Или просто боюсь получить не тот ответ, что ожидаю? Тогда ведь все станет в разы сложнее.
— Эл, я…
— Тан Тюрон! — дверь распахнулась, перебивая мага на полуслове.
Молодой лекарь замер в проходе, не понимая, что происходит и почему мы в таких двусмысленных позах. Я бы хотела услышать ответ на свой вопрос… Почему каждый раз перебивают?!
— Что такое? — напряженно глянув в соседнюю комнату через плечо вошедшему, спросил Генерал, даже не заметив, что сжал мою больную руку.
— Тан Эверфольд… Совсем плох, — я похолодела.
Я думала, если с Тюроном все хорошо, то и с Эвером тоже. Сердце биться перестало совсем, а мир поплыл и неприятно загудел, покрывая тело холодным липким потом. Совсем плох? Что с ним?
Дроу заметил мой страх и, посмотрев в глаза, чуть сжал руки, как бы поддерживая. «Все будет хорошо, он выкарабкается». Но как же… Обещание. Наше обещание! Опять он своё слово не держит!
Тюрон помог мне встать и первым устремился в смежную комнату, будто не желая пускать туда меня. А кто остановит? Этот мальчишка что ли? Да сейчас! На негнущихся ногах прошла следом, смотря исключительно себе под ноги, чтобы раньше времени не испугаться и не дать заднюю.
Ковёр, кровать, смятые простыни. Рядом сидит пожилой лекарь, неподалёку капитан, а поверх простыней лежит Эверфольд. Весь в крови и поту. По выражению лица видно, что ему очень больно и не удивительно. Рваная рана от плеча, через грудь и до бедра, ещё одна на шее, но не такая глубокая. Да его чуть надвое не раскромсали! Какой ужас…
— Не смотри, — Тюрон прикрыл мне глаза, прижимая к своей груди, но я не могла отвернуться. — Есть лекарь, который может исцелить раны магией?
— Я уже пытался, — развёл руками молодой человек, что стоял в дверях. — Увы, он будто её отталкивает.
— Потому что в ранах кровь Дьяволов. Они в принципе невосприимчивы к магии, пока жив кристалл, — откуда Тюрон об этом знает?
— Что тогда делать? Мы не сможем вылечить его раны как обычные. Не доживёт, — спасибо, стало легче. Зачем так прямо говорить?
— Выйдите все, — тихо скомандовала я, заставив присутствующих содрогнуться от неестественного для девушки тона. — Выйдите! — уже более громко и грубо повторила я, придержав за локоть только старого лекаря. — Вы останьтесь, поможете.