Он посмотрел на стенные часы. Еще не было одиннадцати. До обеда у него не было ничего важного. Определенно ничего такого, что могло бы сравниться по важности с этим.
Брэйд снял трубку и позвонил домой. Ответила Дорис, ее «алло» прозвучало нейтрально. Оно ничем не выдавало ее душевного состояния.
— Алло, Дорис! Все в порядке?
— Конечно. А как дела у тебя? Что нужно было профессору Литтлби?
Он вкратце рассказал ей обо всем. Она слушала, не прерывая.
— Он не намекал, что это твоя вина?
— Нет. Но относился ко мне как к невольному соучастнику в преступлении. Это дурная слава для факультета, а поскольку Ральф — мой аспирант, следовательно, запачкан и я. По-моему, он хотел бы, чтобы мы не показывались у него завтра вечером.
— А по-моему, мы должны быть там, — сказала Дорис решительно.
— Я ему сказал, что мы придем.
После короткой паузы Дорис спросила:
— А как ты себя чувствуешь?
— Довольно странно. Я стал своего рода знаменитостью. Тебе следовало бы посмотреть на моих студентов на лекции. Я думаю, что ни один из них не слышал ни слова из того, что я говорил. На факультете вообще все ждали, что я или потеряю сознание, или выхвачу пистолет и начну стрелять, или еще что-нибудь в этом роде. Кэп Энсон представлял приятное исключение.
— Да? А что он сделал?
— Ничего. Это-то и было приятно. Он дождался, когда я кончу читать лекции, и начал говорить о своей книге. Сегодня это было единственным проблеском нормальности.
— Хорошо. Будь осторожен… И слушай, Лу, не играй в сыщики. Ты понял, что я хочу сказать?
— Понял. До свидания, Дорис.
Брэйд мрачно усмехнулся заключительному замечанию Дорис. Не играть в сыщики? Боже мой, если бы только он знал, как надо играть в эту игру!
Он опять снял трубку и попросил деканат.
— Мисс Мэкрис? Профессор Брэйд.
— Да, профессор Брэйд. Не могу ли Я чем-нибудь помочь вам?
— Не можете ли вы дать мне номер домашнего телефона аспирантки Роберты Гудхью?
Голос Мэкрис стал оживленнее:
— Конечно, профессор Брэйд. Ее сегодня нет?
— По-моему, нет.
— Я надеюсь, что Роберта не заболела, — сказала она сочувственно. — Вы хотите, чтобы я позвонила ей вместо вас?
— Нет, просто дайте мне номер ее телефона, пожалуйста. Да, вот еще что, мисс Мэкрис…
— Слушаю вас, профессор Брэйд.
— Вы звонили Роберте, чтобы сообщить ей о случившемся?
— Да, звонила. А разве этого не следовало делать? Я думала, что ей нужно было сообщить об этом как товарищу Ральфа по учебе, ну, и…
— Понятно. Вы звонили Эмиту и Симпсону, другим его коллегам?
На этот раз возникла пауза, и когда мисс Мэкрис ответила, в ее голосе слышалось замешательство:
— Нет, профессор Брэйд, им я не звонила. Видите ли…
— Я вижу, — оборвал ее Брэйд. — Не беспокойтесь. Скажите мне телефон Роберты.
Он стал звонить Роберте. Гудки в трубке раздавались долго, но наконец ему ответил приглушенный голос.
— Роберта? Это профессор Брэйд.
— О, здравствуйте, профессор Брэйд! Только не пугайте меня, что сегодня утром был семинар, а я о нем забыла!
— Нет ничего подобного, Роберта. Я звоню, чтобы узнать, как вы себя чувствуете.
— А! — Роберта молчала, и Брэйд представил себе, как она собирается с силами, чтобы ее ответ прозвучал как можно обычнее.
— Я чувствую себя хорошо. Я обязательно приду на лабораторные работы.
— Вы уверены, что сможете прийти?
— Вполне.
— Ну тогда, Роберта, если вы чувствуете себя хорошо, я хотел бы знать… Он остановился, чтобы взглянуть на часы. Было без двадцати двенадцать, и ему было неудобно торопить ее. Черт возьми, но ведь она живет у самого университета и может дойти сюда за пять минут. — Я хотел спросить, не смогли бы вы прийти сюда к двенадцати часам?
Опять молчание.
— Если вы дадите мне пятнадцать минут, этого будет достаточно.
— Хорошо. А что вы скажете, если я предложу вам позавтракать вместе?
Молчание. Затем настороженный вопрос:
— Вы хотите о чем-нибудь поговорить со мной, профессор Брэйд?
Брэйд решил, что нет необходимости уклоняться от прямого ответа.
— Да, Роберта.
— Относительно моих исследований?
— Нет, о личных делах.
— Я приду, профессор.
Брэйд посмотрел послеобеденное расписание занятий. Лабораторные работы будут посвящены, конечно, альдегидам и кетонам. Подготовлен опыт по получению серебряного зеркала — один из бесполезных, но эффектных экспериментов, которые предназначены для поддержания интереса у студентов. Кроме того, будет проводиться реакция получения сульфита, не вызывающая никаких практических затруднений, за исключением промывки осадка. В этой реакции применяется эфир, который легко воспламеняется. Но сегодня в опытах открытый огонь не нужен, а чтобы студенты не вздумали закурить в лаборатории, их заранее строго-настрого предупредили, что первое же нарушение правил техники безопасности повлечет за собой как наказание запрещение слушать этот курс.
Роберта тихо постучала в дверь и вошла в кабинет. Она была невысокого роста, покрой пальто оранжево-розового цвета подчеркивал коренастость ее фигуры. Волосы у нее были черные. Брэйд, кажется, не замечал этого раньше, но сейчас обратил внимание, что у нее небольшие усики, а на щеках тянется реденькая полоска волос. Она не была некрасивой, но ее нельзя было назвать и хорошенькой.
Брэйд улыбнулся и сказал несколько официально:
— Вы не будете возражать, если мы отправимся в Риверсайд-Инн? Мы поедем на моей машине, и к часу я вас привезу обратно.
Ресторан Риверсайд-Инн был полон, во им удалось найти столик на двоих с видом на реку и на шоссе, тянувшееся вдоль берега. (Природа, не оттесненная техникой, с каждым годом встречается все реже.)
Они заказали еду.
— Мне кажется, что случившееся вчера ужасно удручает вас, — сказал Брэйд.
Роберта крошила булочку и смотрела на четыре потока беспрерывно мчавшихся автомобилей. Она тихо ответила:
— Да.
— У меня возникла… мысль (он не знал, как выразить это), что вы были… дружны с Ральфом.
Роберта взглянула на Брэйда, и неожиданно ее глаза наполнились слезами.
— Мы должны были пожениться, как только он защитит диссертацию.
ГЛАВА 7
Пришла официантка и подала телячью котлету Брэйду, салат с яйцом Роберте и по чашке кофе и сливочнику обоим. Благодаря этому неожиданному перерыву в разговоре Брэйд справился с неловкостью.
— Ради бога, извините меня, Роберта! Я не имел ни малейшего представления о ваших взаимоотношениях с Ральфом… Вам, наверное, не следовало приходить сюда. Я не знал…
— Нет, ничего. Так даже лучше. Хуже, если бы я осталась дома. Вы хотите поговорить со мной о Ральфе?
Брэйд лихорадочно пытался найти ответ на этот неожиданный своей прямолинейностью вопрос.
— Не сочтите меня за чудовище, но сейчас необходимо решить, что делать дальше с его исследованиями. Конечно, в подобных обстоятельствах…
Роберта нахмурилась.
— Разве вы собираетесь продолжить работу, которой он занимался?
— Вряд ли есть необходимость обсуждать это именно сейчас, Роберта. Поговорим лучше в другой раз.
«Как это глупо, — с тоской подумал Брэйд, — что приходится втягивать девушку в разговор о ее женихе, с момента смерти которого не прошло еще и суток..!» Но откуда ему было знать, что они любили друг друга?
Роберта пристально посмотрела на него.
— Мне кажется, профессор, что он не нравился вам.
Брэйд вздрогнул. Неужели она прочла это в его встревоженном взгляде? Он поспешил ответить: