– Завтра на работу не пойду, – вдруг сказал Павел.
– Что так? – удивилась Кира.
– Не хочу. За всеми этими делами пропустишь в жизни самое главное.
– Неужели? Так что, это теперь наше основное место жительства? – сказала Кира, показывая глазами на кровать.
– А почему нет? Мне нравиться.
– Ну, дней пять мы можем себе позволить.
– Почему пять?
– Потом Катюша приедет, опять забыл? – шутливо упрекнула она мужа.
– Как хорошо, семья опять вместе собирается, – порадовался Павел.
– И прибавляется.
– Точно. Как там Наташа?
– Хорошо, не жалуется, цветет. Егор с ней носится, а много ли женщине для счастья надо?
– Намекаешь?
– На что?
– На меня, забросил жену.
– Нет, Павлуша, не выдумывай, у меня сейчас интересный жизненный период.
– Чем же он так интересен, позволь полюбопытствовать?
– Пишу.
– Правда?
– Да, роман, уже две главы написала.
– И о чем роман?
– Посмотри на спальню, интерьер тебе о чем-то говорит?
– В сочетании с музыкой очень красноречиво, будто в Париже.
– А Париж это романтика, любовь.
– Понятно, почитать дашь?
– Могу дать первую главу.
– Хорошо. Кира, а ты будто спрашивала, голодный ли я?
– Спрашивала.
– Отвечаю, голодный.
– Тогда идём вниз.
Когда на следующий день Павел отправился на работу, Кире неожиданно позвонил Константин. Она была рада его слышать, договорились о встрече. Костя приехал не один, со своей возлюбленной Светланой. После теплой встречи и знакомства, они уселись в гостиной, и Кира заметила на безымянных пальцах молодых новенькие обручальные кольца.
– Так вас можно поздравить? – улыбнулась она.
– Да, – отвечал Константин, а Светлана смотрела на него счастливыми глазами, полными любви.
Тогда Кира предложила выпить за такое чудесное событие, принесла вино и бокалы.
– Не знаю, как у вас, Кира, но моя жизнь после поездки в Крым очень изменилась и явно в лучшую сторону.
И Костя начал с большим воодушевлением, рассказывать о своей поездке на симпозиум, а она смотрела на них и любовалась, столько счастья и любви было в их глазах. «Как приятно, когда в жизни встречается настоящая любовь», – думала она. Почему-то в душе появилась грусть, странно ведь у них с Павлом, будто всё хорошо. Только хорошо-то хорошо, но вот так светиться счастьем… Хотя столько лет за плечами, но ведь было! Кеша до сих пор, как оказалось, помнит и завидует, да как завидует, даже Давида подослал, не поленился. Ох, снова Давид, сколько можно…
– И знаете, Кира, – отвлёк её от размышлений голос Кости, – когда я вернулся, мои коллеги доброжелательнее стали что ли, и тёща уже не наезжает.
Он, улыбаясь, посмотрел на Светлану.
– Ой, да она всем знакомым хвастается, какой у неё зять, – включилась та в разговор. – Мы же хотели просто расписаться, да куда там, свадьбу устроила.
– Мы масштабы постарались сократить, не вышло, потребовала, чтобы я всю кафедру пригласил, и Светину тоже.
Они рассмеялись.
– Зато теперь столько воспоминаний, может и не плохо отмечать личные события в такой большой компании, как-то все ближе стали, – резюмировал Костя.
– А помните, Костя, рассуждение о том, что люди, нас окружающие, являются зеркалами, в которых открывается обильная информация о нас самих?
– Помню, но как-то, если честно, для меня и сейчас это не всегда очевидный факт. Иногда человек раздражает, и возникает мысль, ну что у нас с ним может быть общего?
Кира рассмеялась.
– Знакомая ситуация. Когда я прочитала о зеркалах, то постаралась, как тогда мне казалось, посмотреть на себя без предвзятости. По всем социальным нормам, получалось, что я человек не плохой и даже очень любящий и добрый. Какой напрашивается вывод? Вокруг меня должны быть только прекрасные люди. Да, таковые имелись, но имелись и другие прекраснодушием совершенно не отличающиеся. Так что с этим вопросом я разбиралась долго. Вернее на определённый период забывала, потом возвращалась, и что-то менялось, как-то я уже по-другому думала, пока в один замечательный день, до меня наконец-то дошло. Я знала, что мне свойственна обидчивость, но многие люди очень спокойно воспринимали то, на что я могла не на шутку обидеться. Как вы заметили, анализировать я люблю, и подумать тоже. Когда я сделала это открытие, тут дверь в «зеркальную комнату» для меня начала открываться. Если другие не обижаются, а я обижаюсь, значит, моё чувство собственной значимости, или проще говоря, гордыня зашкаливают, и все окружающие «зеркала» просто стремятся рассказать об этом, время от времени подбрасывая мне очередную «шпильку». А у меня, естественно, праведный гнев начинает внутри клокотать, или обида не шуточная. Обнаружив это, я как то сразу включилась в игру и начала себя отслеживать. И постепенно то, что раньше вызывало негативную реакцию, стало вызывать улыбку, а если всё же я не могла удержаться от неприятной эмоции, я себе говорила: «Что, Кира, попалась?». И вы знаете, процесс пошёл, я начала меняться, да и люди вокруг меня тоже.