— Несу послушание — передать монастырю его имущество в целости и сохранности, — сказала она Мурадовым.
В том, что монастырь будет восстановлен, она ни секунды не сомневалась. Так как освобождающееся на летние каникулы общежитие использовалось в качестве гостиницы, Евдокия Петровна пригласила супругов в отпуск в здешние раздольные края. Предложение показалось Мураловым заманчивым. Старушка рассказала, что насельницы монастыря разбежались кто куда: иные ушли в Финляндию в сохранившиеся там монастыри, другие приняли светский образ жизни. Две монахини приковали себя к дверям кельи, но их насильно освободили и увезли в психушку.
— Из всех насельниц только я да сестра Капитолина живем у монастыря, — заключила Марфа.
Мураловы решили навестить сестру Капитолину. Та жила в своем доме на окраине Новгорода с мужем — одноногим увечным солдатом. Несмотря на увечье, солдат оказался очень хозяйственным: дом и подворье были в полном порядке; работал он сантехником в ближайшей жилконторе. Семья, в которой кроме родителей было трое ребятишек, держала корову и птицу, имела огород и сад. Располневшая и похорошевшая Капитолина, а в миру Глафира Макаровна, обрадовалась гостям, накормила их свежим творогом со сметаной и картошкой с солеными грибками, да еще в дорогу ватрушек сунула.
Далее супруги решили навестить клуб, в котором когда-то обучали кружковцев. Клуб разросся и сиял свежей краской. Завклубом, узнав, что визитеры — зачинатели кружков, показал им витрину рисунков кружковцев, выставку поделок, а также награды и грамоты хорового, танцевального и драматических коллективов. Он настойчиво приглашал посетить вечерние занятия. Но Мураловы обещали побывать здесь не раз во время летнего отпуска и даже организовать мастер-классы.
И, наконец, они решили навестить собор, где Оля так долго пела на клиросе.
Вот и боярышник — тот самый, место их первой встречи. Разросся, заматерел, окружился хороводом молодой поросли.
Но собор являл собой жалкое зрелище. Искореженная металлическая дверь, которую пытались, но не могли унести, пустые глазницы выломанных окон, осиротевшая звонница, облезлый и провалившийся купол, на котором шелестела листвой стройная березка. Осторожно ступая по выщербленным и заваленным осколками кирпича ступеням, они пробрались внутрь храма. Картина открылась удручающая. От былого великолепия не осталось и следа.
Вместо позолоты и бесценной росписи стен — ободранная штукатурка с темными пятнами обнаженной каменной кладки, на полу — месиво из битых стекла, кирпича и штукатурки. Они уже собрались покинуть эту руину, как вдруг Оля почувствовала слабый, но устойчивый запах благовоний пропитавших в течение столетий кладку храма. Старик дышал! И повинуясь внезапному порыву, Оля запела:
«Христос воскресе из мертвых»...
Шла Пасхальная неделя. Шел 1935 год.
ЩЕПКИНА Надежда Владимировна