Каждый их жест выдавал отношение к собеседнику. Если они говорили с более сильным магом или высокопоставленным чиновником из людей, то старались съежиться, жесты их были коротки и приближены к телу, такими они казались мне сразу маленькими. Но стоило расположению сил поменяться, как гость, который только что лебезил перед одними, резко распрямлял спину перед другими. Мужчины, приосанившись, поднимали подбородки, чтоб смотреть на любого свысока, женщины прятали презрительные усмешки под мелко подрагивающими веерами. Цирк уродов — думала я тогда, стоя у стены.
А потом мне исполнилось шестнадцать, и гости стали обращать на меня больше внимания. Они знакомили меня с сыновьями. Но, понятное дело, я не могла выбирать, тут скорее выбирали меня.
И вот сейчас Ридар стоит передо мной и с открытой улыбкой предлагает мне руку, дает выбор. Я могу отказаться, никто не осудит, не будет подталкивать в спину и закатывать глаза, озлобленно выдыхая мне в ухо “живо!”, никто не обяжет меня пойти с парнем. Я все-таки задумалась, может и вправду воспользоваться возможностью? Просто отказаться, потому что могу?
Нет, я соглашусь! Именно потому что могу сама сделать выбор. И я кивнула, вкладывая ладонь в руку парня. Обычный жест, привычный я бы даже сказала. Ридар слегка залился румянцем и руку мою, слегка сжав, отпустил. Какие эти хаосники странные.
— А куда мы пойдем?
— А куда ты хочешь? Я могу показать тебе многие места, я почти местный.
— Что, значит, почти? — я недоуменно подняла бровь, когды мы с Ридаром неспешно пошли к опущенному мосту через старый ров. Днем он всегда был опущен, и к вечеру, часам к десяти, местные стражники поднимали его на ночь.
— Мой дедушка живет в квартале ремесленников, он искусный маг хаоса, ты бы видела какие он пишет картины, а как он песни поет! — Ридар поднял восхищенный взгляд к небу. — Хорошо, что сегодня такая погода, в честь дня первокурсников маги воздуха расстарались, почти разогнали все тучи.
— Так твой дедушка…
— Ах да, он родился в городке у моря, почти на границе, там тоже есть Академия, но она только для боевых специальностей. Ее создали, чтоб обеспечить армию новыми магами стихий. Среди них деду делать было нечего, и он поехал поступать в столицу. Встретил бабушку здесь, прямо в этих стенах, — Ридар махнул рукой за спину, туда где осталась крепость.
Мы шли по тропинке в парке, вокруг шелестели влажными широкими листьями высокие исполины деревьев. Я вдруг подумала, что здесь очень красиво осенью, когда всю эту зелень сменит желто-красный покров, а вот зимой, наверное, хмуро и дождливо. А парень рядом со мной продолжал:
— Я видел ее только на картинах, но могу сказать, что вкус у моего дедули отменный, — Ридар покосился на меня, я заметила его внимание и с любопытством подняла брови. — Знаешь, а ты очень на нее похожа.
Неловкая улыбка наползла на лицо, искривила рот, я смущенно опустила глаза.
— Когда тебя на линейке днем увидел, сразу об этом подумал. Из меня уже вышел неплохой художник, ты не против, если я когда-нибудь напишу твой портрет?
Я отрицательно покачала головой, не поднимая глаз. Меня уже рисовали и люди и маги, отец часто заказывал, чтоб отправлять кому-то, наверное, женихам, но никогда мне еще не предлагали сделать портрет вот так. Для души, потому что считают очень красивой.
— Отцу достался дар бабушки, она была сильным магом земли, — парень мягко улыбнулся, рассказывая историю своей семьи, — он закончил нашу Академию, и получил распределение в родной город дедушки. В гарнизон. Там он познакомился с мамой, но, родив меня, она погибла, — Ридар тяжело вздохнул.
Мы дружно шагнули за кованные ворота и пошли вдоль ограды по улице. Я закусила губу, не зная, как проявить сочувствие, которое зародилось в душе.
— Когда мне было пять, отец получил серьезное ранение. И его комиссовали. Так мы вернулись сюда, к деду, который принял нас очень тепло, — на лице Ридара застыла грустная тень, дальше мы пошли молча.