Упрямо топнула ногой, вышло на удивление громко, и я пристыженно пригнулась. Тут же испугалась, что кто-то вылезет из тьмы лазарета, поэтому быстрым шагом пошла вперед, не очень-то разбирая дорогу.
Меня не волновал уже извечно моросящий дождь, хлюпающие под ногами лужицы, гулкое эхо, бродящее средь построек на замковой площади. Я, поглубже натянув капюшон выходной мантии, смотрела под ноги. Но вдруг мое сердце практически замерло, по ушам резанул дикий женский визг, который, впрочем, быстро затих, сменился обычной мешаниной звуков.
Я обернулась на звук, прямо передо мной высилась башня “Воды”, что-то неладное было за этими неприступными стенами.
— “В парке, у озера”... — повторила я, прикладывая руку к груди.
Помчалась к мосту, но, пробегая между зданий близнецов, затормозила. Он уже был поднят до утра. Я стала судорожно соображать.
— Должен же быть выход.
Все крепости строились с точки зрения возможности многодневной осады. Чем-то же должны были первородные маги в окруженной крепости в течение долгих дней питаться, что-то пить. Тайные ходы?
С силой запахнув полы мантии, я поспешила через площадь к общежитию. Надо растолкать Ирдиса, спросить у него. Он хоть и стар, но не глуп. Снова замерла, заслышав чьи-то тихие голоса. Пригляделась, кучка студентов, о чем-то переговариваясь, дружно двигались к стене “Огонь-Воздух”.
— Первое же занятие в семестре и сразу кладбище, — уныло посетовал один.
Дробный стук сердца подскочил до самого горла: маги Тьмы занимаются по ночам, а значит, должны знать скрытые проходы. Я скользнула вслед за немногочисленной группой.
— И не говори, такое чувство, что ректор специально поставил нам первую пару в сыром парке, чтоб мы не расслаблялись на третьем курсе.
— Надо поспешить, магистр Лорский не терпит опозданий, — прозвучал чей-то занудный, но знакомый голос, и все ребята в плотных черных мантиях поспешили войти в крепость.
Я тенью шмыгнула за ними. Заметила, как студенты вереницей скрылись за неприметной дверью. За ней была не длинная в пол этажа лестница вниз, вела она к проходу куда-то вперед. Я дождалась, пока полностью стихнут голоса, и спустилась следом.
Проход оказался длинным, может метров двадцать, и извилистым, завершился аналогичными ступенями вверх. Я не спеша поднялась, чутко прислушиваясь, рискуя быть замеченной. Но обошлось. Лестница уперлась в распахнутые настежь две широкие двери. Я вышла и обомлела.
Вокруг раскинулось кладбище. Высились серые надгробия, местами желтели пятилучевые звезды – символ приверженности мертвеца при жизни культу богини. А выход, из которого я вывалилась в это страшное место, был искусно замаскирован под склеп. Система безопасности крепости, чтоб ее коррс побрал.
Я вытерла испарину на лбу. Студентов, за которыми я пришла сюда, нигде не было видно. Медленным шагом, слегка пригибаясь и прячась за подворачивающимися пышными кустами, поспешила покинуть печальное кладбище. На самом выходе чуть нос к носу не столкнулась с магичкой в черной мантии, но вовремя завернула с ее траектории и только тогда поняла, что это была Эвелина, именно ее голос мне показался знакомым.
Я не смогла удержаться от легкой усмешки, Лина, покрикивая на одногруппников и расталкивая их в разные стороны, пыталась понять, с какой точки ей будет удобно наблюдать за занятием от магистра. На лицах других студентов я читала обреченность.
— Бедные, — шепнула себе под нос и тихо прокралась мимо, к низким кладбищенским воротам.
Вокруг крепости я бежала уже ни от кого не скрываясь, хотя знала, что на стенах есть вооруженная охрана. Под тенью влажных деревьев они меня вряд ли увидят.
Даже не заметила, как передо мной раскинулось озеро, то самое, которое видно с проходных этажей. Я на высокой скорости споткнулась о торчащих корень и кубарем полетела по отлогому склону вниз. Мир кружился в моих глазах, но, цепляя все новые и новые камни и коряги, я не могла остановиться, только обдирала конечности. С плеском вкатилась в холодную воду.
Я зашипела, все тело саднило от страшной боли. Попыталась встать, но не смогла, только завалилась обратно. Грязная от поднявшегося со дна ила жидкость полилась мне в рот, я закашлялась, и вдруг все стало тягучим как кисель.