— Да и спасибо тебе.
Магна-сенсей начал давать указания следственной группе позади него, но мне нужно было бежать в штаб-квартиру Магна-сенсея.
Я стоял перед комнатой и собирался постучать, но дверь открылась прежде, чем я успел сделать это. Меня пригласили внутрь, и Родвелл начал готовить чай, сидя передо мной на диване.
— Я не ровня Магне-сенсею, но мне тоже нравится готовить чай, знаешь? Как он на вкус?
В нем было множество различных примесей и чего-то не хватало, но аромат чайных листьев обволакивал. Это не было противно пить, поскольку у меня была жажда.
— Да, это вкусно. Но я пришел сюда, чтобы объяснить ситуацию, которая произошла в лабиринте.
— Да. Прошу тебя, Северус-кун.
После этого я начал говорить то, что говорил Магна-сенсею. Но для него я подробно рассказал о травмах Реуса и Эмилии, а также о выжившем из «Свежей крови дракона».
Когда я закончил говорить, Родвелл склонил голову, прежде чем что-то сказать:
— Сначала позволь мне извиниться. Результат предыдущего расследования: было подтверждено, что Грегори пригласил этих убийц. Мои ученики получили ранения из-за учителя нашей школы. Мне очень жаль.
— Где сейчас находится Грегори?
— Он не в школе. Мы отправили «ищеек» в его дом, поскольку его поимка это всего лишь вопрос времени. Так что, пожалуйста, предоставьте его нам.
— Довериться вам... — засомневался я. — Все ли будет в порядке?
— Чтобы сделать такое, да и с моими учениками, это полнейшее безобразие. Что за гниль эта высшая знать? Если вы не справитесь с этим, я не смогу защитить вас... Поэтому войди в мое положение, Северус-кун.
— Понимаю.
Я думал, что сразу после того, как все закончится, я проникну в кабинет Грегори. Но теперь в этом не было смысла. Я перестану совершать необдуманные поступки.
Впервые я увидел, как Родвелл рассердился. Это еще одна причина, по которой я решил прекратить его искать.
— Это переходит все границы допустимого. Те два оставшихся в живых из «Свежей крови Дракона» будут допрошены. У нас на руках будут все доказательства, чтобы привлечь к суду Грегори. Он уже не учитель. Он — преступник.
Грегори изо дня в день говорил, что все зверолюди ничтожества. Но быть униженным преступником? Да ты сам ничтожество, Грегори–сенсей.
— Спасибо за объяснения. Я буду рядом. Если будет известно о нем что-нибудь еще, я сообщу об этом.
— Да. Но меня беспокоят условия моих учеников.
— Ты действительно лелеешь их.
— Да, потому что они мне дороги.
Я слегка улыбнулся, и я вышел из кабинета.
Я подошел к двери, где находились Эмилия и Реус. Поскольку лечение для них уже было завершено, и мне сказали постучать в дверь.
— Да-а-а... А-а, это вы, Северус-сама?
Риз открыла дверь и улыбнулась, увидев мое лицо.
— Я пришел посмотреть, как вы тут. Могу я зайти?
— Да, все в порядке. Эмилия, Северус-сан пришел.
— Правда-а-а!?
Судя по голосу, Эмилия поправилась. Когда я вошел в комнату, она сидела на кровати, улыбаясь во все лицо.
— Как твое состояние?
— У меня голова немного кружится, но чувствую себя хорошо.
— Игнорировать даже легкое головокружение довольно опасно, поэтому отдыхай сегодня здесь.
— Я еще не закончила уборку в Алмазном Доме, да и приготовление ужина...
Эмилия выглядела так, будто наступил конец света. Но я погладил ее по голове, и улыбка вновь озарила ее лицо.
— Поскольку уборку и приготовление ужина можно сделать завтра, лучше отдыхай. Или ты хочешь, чтобы я приказал тебе?
— Да. Я поняла-а.
Эмилии пришлось согласиться. Риз лицезрела эту сцену с кривой улыбкой. Затем она открыла дверь и вышла из комнаты, тихо произнеся с улыбкой.
— Я пойду посмотрю, как там Реус.
Риз, ты умеешь считывать атмосферу в воздухе, но мне не нужна эта последняя улыбка.
Мы остались вдвоем, Эмилия и я. Больше никого вокруг не было, поскольку был поздний вечер. Я снова погладил ее голову, глядя в ее лицо.
— Между прочим... Риз ушла. У тебя есть, что сказать?
— Северус-сама-а!
Она сделала странное выражение лица и уткнулась мне в грудь. Несмотря на то, что я сказал не делать резких движений, она все равно ослушалась. Какой же непослушный ребенок.
— Я испугалась... Я так сильно испугалась! Реус... Как будто я снова увидела мою маму... Я думала, что он исчезнет, как и она... А-a-a-a!
Что касается Эмилии, которая вела себя словно ребенок, ей приходилось обманывать окружающих, не обличая своих истинных чувств.