- Он не может так поступить. Заласта оставил своего сына за главного.
- Нет, сейчас здесь командует Кизата. Я сам слышал, как Заласта велел стирику, который сейчас вывихивает себе пальцы, прикончить Скарпу в тот миг, когда он переступит черту. Не знаю, как ты, друг мой, а я пойду поищу, где бы спрятаться. Мне и прежде доводилось видеть тварей, служивших Азешу, а нынче утром мой желудок чересчур чувствителен, чтобы еще раз переварить это зрелище.
- Крегер, ты накличешь на нас беду.
- Отнюдь нет - если демон, которого вызывает сейчас Кизата, сожрет Скарпу живьем со всеми потрохами. - Крегер сделал глубокий вдох. - Дело твое, Кабах. Оставайся, если хочешь, но я лично сыт Натайосом по горло.
- Собираешься дезертировать? - с ужасом спросил Кабах.
- Положение изменилось. Если Спархок заключил союз с дэльфами, я предпочитаю оказаться как можно дальше отсюда, когда они, источая сияние, вынырнут из джунглей. Что-то я вдруг заскучал по Эозии, Кабах. Уходи или оставайся, как хочешь, но я ухожу - и немедленно.
ГЛАВА 25
"Лицо Заласты было странно переменившимся, когда, неделю спустя после того, как он доставил в Киргу Элану и Алиэн, Экатас отпер и распахнул дверь в тесную полутемную камеру, примыкавшую к комнате побольше на вершине башни. Сомнение и раскаяние, прежде отражавшиеся на лице стирика, бесследно исчезли, и их сменила холодная отрешенность. Одним взглядом он окинул отталкивающую каморку. Элана и Алиэн, прикованные цепями к стене, сидели на охапках гнилой соломы, что должны были заменять им постели. Грубые глиняные миски с остывшей похлебкой стояли, нетронутые, на полу.
- Так не пойдет, Экатас, - отстраненно проговорил Заласта.
- Не твое дело, - отвечал верховный жрец. - Пленников в Кирге принято держать в цепях. - Как всегда, Экатас говорил с Заластой с нескрываемым презрением.
- Но не этих. - Заласта шагнул в камеру и взял обеими руками цепи, которые приковывали женщин к стене. Затем, ничуть не меняя выражения лица, он сокрушил цепи в ржавую пыль.
- Все изменилось, Экатас, - бросил он, помогая Элане подняться на ноги. Пускай здесь приберут. Экатас величественно выпрямился.
- Я не принимаю приказов от стириков. Я - верховный жрец Киргона!
- Мне искренне жаль, что так вышло, - извиняющимся тоном проговорил Заласта, обращаясь к Элане. - Всю эту неделю я был отвлечен важными делами и, по всей видимости, не сумел четко и внятно втолковать мои пожелания киргаям. С вашего разрешения, я сейчас исправлю это досадное упущение.
Он повернулся к Экатасу.
- Я велел тебе что-то сделать? - зловеще проговорил он. - Почему ты до сих пор не взялся за работу?
- Убирайся отсюда, Заласта, или я запру тебя вместе с ними.
- О, да неужели? - с тонкой улыбочкой осведомился Заласта. - Я-то думал, что ты сообразительней. Ну да у меня сейчас нет на это времени, Экатас. Прикажи, чтобы в этой комнате прибрали. Я должен снова сопроводить наших гостий в храм.
- Я не получал такого повеления.
- А с чего бы тебе его получать?
- Киргон говорит моими устами.
- Совершенно верно. Однако это повеление исходит не от Киргона.
- Здесь бог - Киргон.
- Уже нет. - Заласта взглянул на киргая почти сочувственно. - Ты даже не почувствовал этого, да, Экатас? Мир всколыхнулся в судорогах, а ты этого даже и не заметил. Как можно быть таким тупицей? Киргон смещен, Экатас. Теперь в Кирге правит Клааль - и я говорю от его имени.
- Это невозможно! Ты лжешь! Заласта шагнул из камеры и цепко сгреб верховного жреца за ворот одеяния.
- Посмотри на меня, Экатас, - приказал он. - Смотри долго, внимательно - а потом еще раз скажи, что я лгу.
Экатас попытался вырваться, но безуспешно, и волей-неволей вынужден был взглянуть в глаза стирика. Кровь медленно отхлынула от лица киргая, а затем он пронзительно закричал. Он кричал и кричал, извиваясь в железной хватке стирика.
- Умоляю тебя, не надо! - В голосе жреца был неодолимый ужас. - Не надо! И Экатас обмяк, прикрывая ладонями глаза.
Заласта с презрительным видом разжал пальцы, выпустив ворот черного жреческого одеяния, и Экатас ничком рухнул на пол, содрогаясь в безудержных рыданиях.
- Теперь ты понял? - почти ласково спросил Заласта. - А ведь мы с Кизатой пытались убедить тебя и твоего божка в том, как опасно призывать Клааля, - но вы нас не слушали. Киргон хотел подчинить своей власти Беллиом, а теперь сам стал рабом его извечного противника. И, поскольку я говорю от имени Клааля, ты, Экатас, мой раб. - Он пнул ногой рыдающего жреца. - Вставай, Экатас! Встать, когда с тобой говорит хозяин!
Рапростершийся на полу киргай кое-как поднялся. Его залитое слезами лицо было все еще искажено невыразимым ужасом.
- Скажи это слово, Экатас, - неумолимо проговорил Заласта. - Я хочу услышать, как ты произнесешь его, - или ты предпочитаешь увидеть гибель еще одной звезды?
- Х-х-хозяин, - выдавил верховный жрец.
- Еще раз - и погромче, если ты не против.
- Хозяин! - почти взвизгнул Экатас.
- Это уже лучше, Экатас. А теперь растолкай этих ленивых тварей в караульной и вели им вычистить камеру. Когда я вернусь из храма, нам нужно будет заняться кой-какими приготовлениями. Анакха несет Беллиом в Киргу, и мы должны быть готовы к его прибытию. - Заласта обернулся. - Возьми с собой и служанку, Элана. Клааль желает взглянуть на тебя. - Заласта на мгновение смолк, критически оглядывая ее. - Я знаю, что мы обращались с тобой дурно, продолжал он почти виноватым тоном, - но не позволяй дурному обращению сломить твой дух. Вспомни, кто ты такая, и держись соответственно своему положению. Клааль уважает власть и тех, кто облечен ею.
- Что мне сказать ему?
- Ничего. Он узнает все, что ему нужно, просто посмотрев на тебя. Он не понимает твоего мужа, а один лишь взгляд на тебя даст ему какие-то намеки на природу Анакхи. Анакха для него величина неизвестная, и, полагаю, так было всегда. Это творение Беллиома неизменно ставит его в тупик.
- Ты изменился, Заласта.
- Думаю, что да, - признал он. - У меня такое чувство, что долго я не проживу. Прикосновение Клааля творит с людьми странные вещи. Лучше нам не заставлять его ждать. - Он взглянул на Экатаса, который все еще дрожал всем телом. - Я желаю, чтобы к нашему приходу в этой комнате было чисто.