Выражение лица Валаша вдруг стало настороженным: он сообразил, что наболтал больше, чем следовало.
- Э... послушай, Фрон, - ловко вмешался Стрейджен, - я думаю, мы и так знаем все, что нам полагается знать. Я уверен, что когда нам понадобится безопасное местечко, оно непременно найдется. Мастер Валаш наверняка знает много такого, о чем не должен нам говорить.
Валаш тотчас набычился и принял вид посвященного в тайну.
- Ты отлично понимаешь ситуацию, Вимер, - похвалил он. - Я не могу открывать то, что лорд Скарпа доверил мне под большим секретом. - И он снова принялся подчеркнуто шуршать бумагами.
- Не будем отвлекать тебя от важных дел, мастер Валаш, - сказал Стрейджен пятясь. - Мы пошныряем по городу и дадим тебе знать, если еще что-то узнаем.
- Очень хорошо, Вимер, - отозвался Валаш, деловито перебирая бумаги.
- Ну и осел, - пробормотал Телэн, когда они осторожно спустились по ветхой лестнице и снова оказались в проулке.
- Откуда ты узнал так много о гобеленах? - спросил у него Спархок.
- Я о них понятия не имею.
- А говорил так, как будто имеешь.
- Я говорю о многом, в чем вовсе ничего не смыслю. Это помогает заполнить паузы, когда хочешь всучить человеку какую-нибудь дрянь. Судя по тому, как глаза Валаша остекленели, едва я заговорил о гобеленах, он разбирается в них не больше, чем я. Он слишком старался произвести на нас впечатление, чтобы оставаться начеку. На этом человеке можно разбогатеть. Я бы мог продать ему синее масло.
Спархок озадаченно посмотрел на него.
- Это термин мошенников, - пояснил Стрейджен. - Значение его слегка неясно.
- Я так и подумал.
- Хочешь, чтобы я объяснил?
- Спасибо, не очень.
- Это что же, семейный обычай? - спросил Берит. - Или ты таким образом чтишь память своего отца?
Молодые люди, в кольчугах и серых дорожных плащах, стояли, опираясь о поручень, у борта потрепанного грузового суденышка, которое неспешно брело по водам Арджунского моря - из Супаля в Тиану.
Халэд пожал плечами.
- Ни то ни другое. Просто так уж сложилось, что все мужчины в нашей семье густо обрастают бородами - кроме Телэна, конечно. Если б я решил избавиться от бороды, мне пришлось бы бриться дважды в день. А сейчас я только раз в неделю подстригаю бороду ножницами - и все. На это уходит куда меньше времени.
Берит потер ладонью свое измененное лицо.
- Интересно, не будет ли Спархок возражать, если я отращу ему бороду? пробормотал он.
- Спархок, может, и не будет, зато королева Элана наверняка соскребет ее с тебя собственными ручками. Ей нравится его лицо таким, как есть. Она обожает даже этот его перебитый нос.
- Похоже, нас ожидает непогода, - Берит указал жестом вперед, на запад. Халэд нахмурился.
- Это еще откуда взялось? Минуту назад небо было чистое. Странно, что я ничего не почувствовал.
Завеса туч, громоздившаяся на западе низко, над самым морем, сейчас отливала лиловым и угрожающе бурлила, распухая с поразительной быстротой. В недрах туч поблескивали молнии, и угрюмые раскаты грома над темными бурными водами озера доносились до суденышка.
- Надеюсь, эти матросы знают, что делают, - заметил Берит. - Я вижу все признаки самой чудовищной бури.
Они смотрели, как чернильно-лиловая туча разрастается вес выше и выше, захватывая все небо на западе.
- Это не обычная буря, Берит, - напряженным голосом проговорил Халэд. Она приближается слишком быстро.
Оглушительно прогрохотал гром, и туча на миг обесцветилась, содрогаясь от вскипевших в ней молний. И в это мгновение, когда синеватые отблески молний отбросили мрак, обнажив то, что таилось за ним, - Берит и Халэд разом увидели в недрах тучи смутный силуэт.
- Клааль! - вскрикнул Берит, не в силах оторвать глаз от чудовищной крылатой тени, полускрытой бурлящей стеной грозовых туч.
Новый удар грома рассек небо, и утлое суденышко затряслось, накрытое, как волной, этим оглушающим грохотом. Перевернутый конус Клаалева лика покрылся рябью, задрожал, растекаясь и меняясь в гуще грозовых туч, и раскосые щели-глаза полыхнули пламенем внезапного гнева. Гигантские черные крылья яростно замолотили по тучам, раздирая в клочья их невесомую плоть, и чудовищная пасть исторгла рев, в котором были злоба и разочарование. Клааль выл в бессильной ярости, и его безмерно длинные руки алчно протянулись в штормовое небо, стремясь схватить нечто, чего там не было.
А потом он исчез, и странная туча, так и не разразившись бурей, стремительно умчалась на юго-восток, очень скоро превратившись лишь в пятнышко грязной тьмы на горизонте. Только воздух так и остался пропитанным сернистой едкой вонью.
- Сообщи-ка ты об этом Афраэли, - угрюмо проговорил Халэд. - Клааль снова вырвался на свободу. Он искал что-то и не нашел. Одному Богу ведомо, где он появится в следующий раз.
- Рука Комьера переломана в трех местах, - рокочущим басом проговорил сэр Гельдэн, обращаясь к патриарху Бергстену, облаченному в кольчугу, послу Фонтену и архимандриту Монселу, которые собрались в заваленном книгами кабинете Монсела, - а у Дареллона до сих пор двоится в глазах. Комьер мог бы ехать дальше, но Дареллона, думается мне, лучше оставить здесь, пока он окончательно не выздоровеет.
- Сколько рыцарей в состоянии продолжать поход? - спросил Бергстен.
- Самое большее, сорок тысяч, ваша светлость.
- Придется нам обойтись тем, что есть. Эмбан знал, что мы можем появиться здесь, и десятками слал сюда гонцов. Положение в Юго-Восточной Дарезии резко обострилось. Жена Спархока похищена, и наши враги требуют в обмен на нее Беллиом. Войско мятежников в джунглях Арджуны готовится к походу на Материон, и еще две армии собираются на восточной границе Кинезги. Если все эти силы соединятся - наше дело проиграно. Эмбан хочет, чтобы мы ехали на восток, пока не минуем Астельские топи, а потом повернули на юг и осадили столицу Кинезги. Ему нужно любым способом оттянуть эти армии от границы.
Сэр Гельдэн вынул карту.
- Задумано неплохо, - проговорил он, разглядывая карту, - но для такого предприятия сил у нас маловато.