Представитель банка Лос-Анджелеса заявил, что Реймонд Вон прослужил у них семь лет. До этого он был полицейским в Нью-Йорке и Пенсильвании. Лайнус Саймонсон является помощником вице-президента банка Лос-Анджелеса Гордона Скейгса. Именно он готовил договор с киностудией «Эйдолон» о предоставлении краткосрочного займа. С Гордоном Скейгсом нам, к сожалению, связаться не удалось.
Съемки фильма временно приостановлены. Пока неизвестно, когда вновь застрекочут камеры и завезут ли снова на место действия «живые» деньги.”
* * *Я хорошо представляю сюрреалистическую картину того дня. Истошные крики, стрельба, клубы дыма, люди на земле – то ли пострадавшие, то ли прячущиеся от пуль. Фургон с похитителями давно умчался, перестрелка прекратилась, но люди боялись встать.
Я быстро просмотрел другую статью, помещенную рядом. В ней говорилось, что использование настоящих денег на съемках, тем более столь крупной суммы, – практика необычная независимо от мер предосторожности. Автор утверждал, что для двух сравнительно небольших сцен такая большая денежная масса решительно не требовалась. Он привел мнение неназванных знатоков голливудской жизни, полагавших, что в основе всей этой истории лежит не стремление к достоверности изображения, а амбиции и игра честолюбий. Совсем недавно Вольфганг Хаус делал средненькие боевики для небольших так называемых независимых киностудий, однако за четыре года вырос в одного из тех, кто заправляет кинобизнесом. Каждая из его нынешних лент приносила по двести миллионов долларов и более. Продюсеры удовлетворяли все его прихоти. Потребовав привезти два миллиона настоящих долларов на съемочную площадку, он демонстрировал свои окрепшие мускулы. Словом, еще один пример голливудского «могущества». Пример, повлекший за собой кровь и смерть.
Затем я перешел к статье, напечатанной в «Лос-Анджелес таймс» через два дня. Ни новых подробностей о происшествии, ни информации о ходе расследования там не было. Полиция не выявила ни одного подозреваемого, не произвела ни одного задержания. Единственная новость состояла в том, что кинокомпания «Уорнер бразерс» отказалась участвовать в финансировании постановки фильма после того, как, ссылаясь на соображения безопасности, рассталась со студией «Эйдолон» Бренда Барстоу. Независимые источники указывали, что в ее контракте действительно имеется пункт о личной безопасности, однако причина ухода актрисы в ином. Происшествие на Сельма-авеню бросало мрачную тень на будущий фильм и могло отрицательно сказаться на кассовых сборах. Кроме того, Бренде Барстоу не понравился окончательный вариант сценария, который ей показали уже после подписания контракта.
В конце статьи сообщалось, что дело об ограблении и дело об убийстве Анджеллы Бентон объединены в одно производство и поручены отделу по раскрытию грабежей с убийствами. Заключительный абзац был обведен красным.
«Источники сообщили нашей газете, что вся похищенная сумма была застрахована, а серии и номера части банкнот предварительно записаны. Следствие считает, что это ускорит установление личностей подозреваемых и арест преступников».
Я не помнил, обводил ли я данный абзац четыре года назад, но сейчас это не имело особого значения. Если все-таки это сделал я, то, очевидно, потому, что мне хотелось узнать, верна ли переданная источником информация или полиция запустила утку, чтобы напугать и выследить похитителей. Если банкноты меченые, они поостерегутся расходовать деньги, а время увеличивает шансы на раскрытие преступления.
Напрасные хлопоты. Преступление так и осталось нераскрытым. Я сложил вырезки и убрал в папку. Газетные отчеты были так же далеки от действительности, как земля, увиденная с самолета. По прессе трудно представить, что происходило на самом деле, как по телепередаче Уолтера Кронкайта – что творилось во Вьетнаме в 1967 году. Его рассказы не передавали неразбериху, страх, запах крови, приливы отчаянной решимости, охватывающей десантников на борту «С-130» перед прыжком над вражеской территорией.
Я вспомнил режиссерский трейлер, в котором находился, когда все началось. Трейлер был припаркован на Сельма-авеню напротив бунгало, где велись съемки. Я расспрашивал Хауса об Анджелле Бентон. Мне надо было за что-нибудь ухватиться. Не давала покоя ее поза. Внезапно меня пронзила мысль, что ее протянутые руки – часть мизансцены в инсценировке преступления, задуманного и осуществленного неким режиссером. Помню, я наседал на Хауса, пытаясь добиться, где он находился и что делал в тот вечер, когда произошло убийство. Затем раздался стук, и дверь в трейлер распахнулась.